Рукотворная смерть

Причиной большинства техногенных катастроф последнего времени эксперты называют человеческий фактор. Более того, предлагается даже изменить сам термин «техногенная» на «рукотворная». То есть трагедия, созданная руками человека.

Еще в 2005 году МЧС России прогнозировало рост техногенных катастроф на территории страны в ближайшие годы. Прогнозы, к сожалению, сбываются: рвутся трубы, срываются в пропасть лифты, рушатся гидроэлектростанции… При этом эксперты все чаще говорят, что причина – не в технике, а в людях. В их наплевательском отношении как к собственной, так и к чужой безопасности.

«Необходимо четче определиться с понятием «техногенная катастрофа». В большинстве стран его уже не употребляют, а говорят просто – рукотворная, то есть катастрофа, связанная с человеческим фактором, - комментирует «Росбалту» и.о. заместителя руководителя Государственной инспекции труда в Санкт-Петербурге Игорь Соловьев. – Подавляющее большинство несчастных случаев возникло из-за неудовлетворительной организации производственного процесса, нарушений трудовой дисциплины. Так, из общего количества несчастных случаев на производстве в Санкт-Петербурге за последнее время все семь произошли по причине алкогольного опьянения сотрудников».

Заместитель руководителя Северо-Западного управления Ростехнадзора Александр Сорокин также считает, что сейчас, особенно в «кризисном» 2009 году, идет ослабление производственной дисциплины, отмечается снижение внимания к безопасности производства и сотрудников.

«С точки зрения специалистов состояние техники, промышленности, городских сетей в нашем городе не такое уж плохое, - считает Сорокин. – Хотя мы оказались в очень неприятной ситуации: как раз к началу 2000-х практически все ресурсы промышленности исчерпали свой ресурс и стали экстренно нуждаться в замене. Пик пришелся на 2002-2003 годы, когда в городе едва ни наступил техногенный коллапс. Затем ситуация начала выправляться, самым благополучным был 2008 год. А вот в нынешнем году ситуация ухудшается несмотря на все наши усилия, причем главный виновник – человеческий фактор».

Следует заметить, что в Петербурге расположено более 100 взрыво- и пожароопасных объектов, проложено 1282 км газопроводов среднего и высокого давления, которые, кстати, пересекаются с автомобильными и железнодорожными магистралями. Есть также ЛАЭС, в конце концов. А изношенность внутригородских сетей составляет более 25%. Так что теоретически рвануть может где угодно и когда угодно. Специалисты могут защитить людей от техники, а вот технику от людей, увы, не всегда.

По мнению специалистов, сворачиваются производства, работодатели все больше экономят и на такую «мелочь» как производственная безопасность обращают все меньше внимания. «Все нормативные документы давно разработаны, их просто нужно выполнять. Нужна систематическая плановая работа», - считает директор «Городского центра экспертиз – Север» Игорь Кокоулин.

В качестве примера он привел случай с пожаром на газопроводе Мосгаза в Москве в мае 2009 года, где выступал в качестве эксперта и присутствовал на следственных мероприятиях по установлению причин катастрофы.

«Когда следователь допрашивал одного из мастеров, в свое время проводивших ремонтные работы на том газопроводе, то выяснилось, что этот мастер предупреждал о недопустимости использования тех материалов, которые использовались, настаивал на дополнительных экспертизах. Однако ни одна его рекомендация не была услышана, поскольку начальники очень торопились запустить производство. И в результате через некоторое время все рвануло, пострадали люди», - рассказывает Кокоулин.

При этом эксперты считают, что снизить вероятность техногенных катастроф вполне возможно. По мнению замначальника отдела предупреждения ЧС Северо-Западного регионального центра МЧС России Александра Амплеева, в этом должен помочь комплекс мероприятий, проведенных заблаговременно. Это проверка надежности оборудования, техногенной и производственной безопасности, защита персонала и порядок информирования населения в случае ЧС, а также надзорные мероприятия.

«Тем не менее следует признать, что за последнее время лучшего оставляет желать профессиональный уровень сотрудников и очевидное неуклонное снижение ответственности работающих», - говорит сотрудник МЧС.

«Мы проверили: там, где производство профессионально застраховано, значительно меньше аварий и катастроф, - считает президент Союза страховщиков Санкт-Петербурга и Северо-Запада Евгений Дубенский. – Часто достаточно заменить старые огнетушители или установить современную сигнализацию – и проблем можно избежать. Однако на большинстве наших производств страховая культура крайне низкая».

Эксперты также обращают внимание граждан к вопросам собственной безопасности, но просят не переусердствовать в этом. Так, руководитель Центра общественной информации Ленинградской АЭС Сергей Аверьянов говорит, что нельзя верить первым попавшимся слухам об «очередной аварии на ЛАЭС».

«Важно определиться с терминологией, - говорит Аверьянов. – Если на станции срабатывает аварийная защита и выключается оборудование, то дело тут не в том, что произошла авария, а как раз в том, что защита включилась, чтобы этой аварии не было. Недавний свищ на ЛАЭС СМИ превратили тут же в «гигантский пролом», в мае 2008 года из-за очередных слухов полгорода побежало за йодом. А между тем ведь специально Международным агентством по атомной энергетике в целях единообразия оценки чрезвычайных случаев, связанных с аварийными радиационными выбросами в окружающую среду на атомных станциях и других ядерных объектах, в 1990 году была разработана Международная шкала ядерных событий ИНЕС (англ. INES - International Nuclear Event Scale). Она четко разграничивает аварии по степени важности и опасности. МАГАТЭ рекомендует оповещать страны-участники в 24-часовой срок обо всех авариях выше 2-го уровня опасности, когда имеются хотя бы незначительные выбросы радиации за пределы производственой площадки».

Согласно шкале ИНЕС, самой крупной аварией считается авария 7-го уровня (Чернобыльская катастрофа, 1986). 6-й уровень - авария на заводе "Маяк", 1957 год. 5-й уровень - авария с риском за пределами площадки (пожар на АЭС в Уиндскейле, 1957, Три-Майл Айленд, 1979). 4-й уровень - авария без значительного риска за пределами площадки — Уиндскейл (1973), Сен-Лорен (1969, 1980), Буэнос-Айрес (1983). Все, что ниже 4-го уровня, авариями не считается и не называется. По терминологии — это «инциденты»: 3-й уровень – серьезный инцидент (Селлафилд, 2005), авария на АПЛ К-19 (4 июля 1961 год). 2-й уровень – просто инцидент, 1-й уровень – аномалия. Любые события на атомных станциях ниже шкалы не считаются существенными для безопасности.

«Эта шкала необходима для того, чтобы и специалисты, и население одинаково понимали все, что происходит на атомных станциях, - считает Аверьянов. – Надо понимать, что если есть необходимость действительно остановить блок ради безопасности – его остановят. Все прочие интересы, в том числе выработка энергии – это уже уходит на второй план».

По мнению экспертов, совершенствование правовых механизмов и усиление ответственности руководителей серьезно бы повлияло на отношение к безопасности и работодателей, и самих работников. Хотя по каждому факту техногенных аварий, особенно если они привели к человеческим жертвам, материалы передаются в правоохранительные органы, практика показывает, что реальное наказание за безответственность, халатность получают лишь единицы. Например, руководители, допустившие аварию на том же газопроводе были уволены… по собственному желанию. Правда, с любопытной формулировкой: «По решению правительства Москвы». А фактические виновные в гибели женщины в лифте на Васильевском острове в Петербурге в феврале этого года могут и вовсе избежать наказания – за истечением срока давности. Потому что лифт-убийцу они недоремонтировали еще 10 лет назад…

Марина Бойцова