Posted 22 декабря 2010,, 11:40

Published 22 декабря 2010,, 11:40

Modified 1 февраля, 07:16

Updated 1 февраля, 07:16

«На Невском снега не больше, чем во Франкфурте»

22 декабря 2010, 11:40
Знаменитый писатель и ученый Януш Леон Вишневский рассказал «Росбалту», почему не видит смысла в Сколково, насколько автобиографичны его книги и как губернаторы Варшавы, Франкфурта и Петербурга обманывают граждан по поводу уборки снега.

Януш Леон Вишневский, польский писатель, ставший мировой знаменитостью после выхода в 2001 году первой книги «Одиночество в сети», встретился с репортером «Росбалта» в Петербурге, в довольно скромном одноместном номере гостиницы «Европейская».


- Вы пишете очень эмоциональные книги, которые читают, в основном, женщины. Женщины нашей редакции попросили спросить вас – насколько автобиографичны ваши книги?

- Да, я знаю, что 80% моих читателей – женщины. Но в этом нет ничего непристойного или удивительного – женщины во всем мире читают намного больше мужчин, это знают издатели и книготорговцы. Женщины любят читать про эмоции, они хотят сравнить свои эмоции с эмоциями других людей, и я даю им такую возможность. Но я не думаю, что у меня есть какие-то особые таланты или миссия – нести что-то особенное женщинам. Я пишу истории, которые прожил сам или увидел, как проживают их люди, которых я любил или ненавидел. Это действительно эмоциональные истории, но тут есть некий парадокс – сам-то я работаю в науке, т.е. в очень сухой, безэмоциональной сфере. Может быть, эмоции в моих романах – это попытка прожить жизнь по-другому. Что касается автобиографичности – первая книга любого автора всегда автобиографична, это правило. Но и потом любой автор использует собственный опыт. Я не исключение, но это вовсе не значит, что мужчины в моих книгах – это я, а женщины – те самые женщины, которых я любил. Я рассказываю правдивые истории, но не все они были на самом деле.

- Вы не пишете фантастики, утопий, антиутопий. Вам что, совсем неинтересно заглядывать в будущее?

- Да, я вижу как популярно это направление в России и в мире - я только что видел в Доме книги на Невском целые стеллажи книг, состоящих из одной фантастики. Но я не только не пишу, я даже не читаю фантастику. Разве только одного автора читал в свое время – Станислава Лема. Но он, на мой взгляд, не фантаст, а философ. Настоящий, реальный мир вокруг – он очень интересен, и я не хочу, чтобы другие люди думали о моем будущем. К тому же я ученый, я знаю, как сложно устроен этот мир, и я не думаю, что можно всерьез фантазировать о будущем. Я никогда не буду писать фантастику.

- Вы также чураетесь политики в своих произведениях, но будучи таким популярным писателем, вы так или иначе вовлечены в нее. Что бы вы сделали с миром, если бы имели возможность менять его?

- Все политики, которые будут потом читать это интервью, скажут – Вишневский, говорить легко, а ты сделай! У многих людей есть желание изменить мир, многие из них думают, что для этого надо стать политиком – тогда будет возможность что-то менять. Но это не для меня: политика - слишком грязное занятие, в котором правда и совесть ничего не значат. Мой отец сидел в концентрационном лагере в Польше, а моя мама была немкой и, пока отец сидел в лагере, она жила в Берлине. Они встретились в Варшаве после войны и полюбили друг друга. Мой отец часто говорил мне: «Януш, если ты будешь плохо учиться, ты станешь политиком». Я очень этого боялся и старался хорошо учиться, чтобы избежать такой страшной участи. И теперь у меня за плечами два университета, кандидатская и докторская диссертации – все это только для того, чтобы не стать политиком.

- Вы ученый, успевший поработать в коммунистической Польше, а затем в капиталистической ФРГ. Велика ли была разница в уровне технологий советской и западной науки?

- Еще как велика! У нас в лаборатории в 1987 году были только восьмибитные компьютеры, в то время как на Западе уже несколько лет в свободной продаже были IBM PC XT. Мне повезло, я делал кандидатскую в Нью-Йорке, работал там год, а когда вернулся в Варшаву, в свой родной университет, у меня было чувство, что я вернулся работать в музей. По счастью, меня тут же пригласили на работу в Германию, и я уехал, потому что работать в музее почетно, но физически очень тяжело. Технологический разрыв был огромный, несоразмерный, любой опыт, который в Америке потребовал бы пары часов работы, в Польше отнимал несколько недель. Но сейчас все иначе. К примеру, моя младшая дочь выбирает себе место, где она будет делать кандидатскую. Я с удивлением узнал, что она выбирает среди Мельбурна, Лондона и, как ни странно, Варшавы. Оказывается, варшавский университет сейчас котируется на уровне мировых научных центров и мне очень приятно было об этом услышать.

- В России тоже хотят сократить технологическое отставание - путем создания особой резервации для ученых в подмосковном поселке Сколково.

- Я читал об этой идее в газетах, но она выглядит нелепо. Почему ваши власти решили, что если построить красивые коттеджи, в них тут же заведутся гениальные ученые? Так не будет, ученых надо долго и кропотливо выращивать, и лучше там, где они уже работают. Кстати, в России давно есть резервации ученых, например, в Петродворце, Дубне или в Новосибирске. Я, кстати, был в Новосибирском научном городке, много общался еще с советскими специалистами. Почему бы вашему правительству не вложить деньги туда, где уже работают тысячи хороших ученых?

- Вы находитесь в Петербурге, заваленном снегом, и это обстоятельство сейчас вызывает возмущение и протесты у горожан. Они требуют отставки губернатора, наказания нерадивых чиновников. А как со снегом обстоят дела во Франкфурте или Варшаве?

- Не хочу вас расстраивать, но у вас на Невском проспекте снега сейчас меньше, чем во Франкфурте, когда я оттуда уезжал. В Германии власти тоже оказались не готовы к зиме (об этом накануне говорила и губернатор Петербурга Валентина Матвиенко - прим. ред.) – у них соль закончилась в первый же день первого снегопада, представляете? И в Варшаве люди тоже возмущаются и выходят на демонстрации протеста, потому что снега много, а убирают его плохо. И во всех этих странах политики говорят людям одно и тоже – не ругайте нас так сильно, в следующем году мы подготовимся намного лучше, и все будет хорошо. Думаю, ваши политики вам говорят нечто похожее, верно?

Беседовал Евгений Зубарев, фото автора

Фрагмент интервью можно посмотреть здесь