Родовой кошмар

Сын молодой петербурженки Анны Сафроновой уже никогда не будет здоровым. Его инвалидность стала результатом работы медиков, принимавших роды в старейшем петербургском роддоме — знаменитой Снегиревке.

Беременность у 23-летней Анны Сафроновой была желанной и протекала без каких-либо нарушений: молодая женщина, абсолютно здорова, врачей посещала регулярно, которые не находили никаких физиологических препятствий для нормальных родов. С первых дней беременности состояла, как положено, на учете в женской консультации №2 Центрального района, рожать готовилась в знаменитом роддоме №6 им. Профессора Снегирева, поскольку жила семья буквально в 100 метрах от роддома.

19 сентября 2010 года, когда появились первые признаки родовой деятельности, Анна отправилась в роддом. Однако рожать она начала «не вовремя»: как раз попала на утреннюю пересменку дежурных бригад медиков. Потом, по ее словам, акушеры пошли пить чай несмотря на просьбы роженицы обратить, наконец, на нее внимание и перевести в родовое кресло. Потом у них был обед. Зато паника у медиков началась, когда около полудня у роженицы начались потуги, и акушеры поняли, что идет что-то не так.

«Мне начали делать уколы, поставили капельницу, ничего при этом не объясняя, - рассказывает Анна. - Ребеночек не выходил, тогда врачи буквально всей бригадой стали ложиться мне на живот и выдавливать ребенка, в том числе ощутимо давили локтями. Я просила сделать мне кесарево сечение, так как даже мне, впервые рожавшей, было понятно, что возникли сложности, что малыш слишком крупный. На что мне было сказано примерно следующее: не умничай, мы сами знаем, что делать, можешь родить самостоятельно».

Спустя почти 4 часа у Ани родился сын Денис. Маме показали малыша: на голове ребенка была большая гематома, а правая ручка висела вдоль туловища, как тряпочка. Впоследствие Денису поставят диагнозы: хроническая внутриубробная гипоксия, а также «родовая травма - парез Эрба». Парез Эрба иначе называется «кукольной ручкой», а также «ошибкой акушера». Но тогда, в роддоме, молодой маме, также как и папе, и бабушке, никто ничего не сказал. Просто через несколько дней Анну выписали, а новорожденного сына прямиком из роддома отправили в Детскую больницу им. Святой Ольги, где он находился более месяца.

«Я всегда считала, что роды — интимный естественный процесс, на котором никто, кроме врачей, присутствовать не должен, - рассказывает бабушка Дениса Галина Сафронова. - Поэтому мы с сыном только через приемный покой интересовались, как положено, состоянием новорожденного и мамы. И тут нас зацепило, что сначала состояние было нормальным, стабильным, а потом вдруг стало «средней тяжести». Однако, несмотря на все наши требования рассказать, что происходит, медики роддома держали глухую оборону. Только после того как я пришла в роддом в форме (Галина Леонидовна — полковник полиции в отставке) и с участковым милиционером, врачи со мной встретились и рассказали, что моя невестка Аня … сама виновата».

«Запомни: ты сама виновата!» - твердили, по словам Ани, медики как заклинание. - И вообще скажи спасибо, что ребенок жив остался».

Позиции, что женщина «неправильно рожала», представители роддома придерживались довольно долго — до тех пор, пока семья не обратилась в прокуратуру, не настояла на возбуждении уголовного дела и не подала иск в суд по поводу компенсации морального вреда. И все равно за более чем 14 месяцев, прошедших с момента родов, никто из руководства роддома лично встретиться с семьей Сафроновых не пожелал. Лишь спустя почти год окольными путями Сафроновым удалось выяснить, что крайней сделали одну лишь акушерку, принимавшую роды: ей объявили выговор.

Что перенесла молодая мама и ее родные за этот год, поймет только тот, кто имеет дело с больным ребенком. Длительные госпитализации в детские больницы, непрерывные инъекции, капельницы, обязательный дорогостоящий массаж — иначе ручка у Дениса может атрофироваться полностью, уже сейчас она и так заметно короче здоровой левой руки.

В институте ортопедии и травматологии им. Проф. Турнера, куда Анна Сафронова также ездила на консультацию, предложили подождать до исполнения Дениске 3 лет, а затем ручку заново сломать и «вырастить по новой», условно говоря.

Через Интернет Анна узнала, что в Германии врачи Дениса готовы взять: операция дает шанс хотя бы на то, что в будущем мальчик сможет самостоятельно причесываться и умываться правой рукой.

Весьма небогатая, живущая в коммуналке, семья насобирала по знакомым более полмиллиона рублей и отправилась в Германию. Примечательно, что больше всего помогали Ане те, кто сам небогат: коллеги по работе, отзывчивые клиенты компании, где она работала (Анна трудилась в агентстве по продаже билетов), чужие незнакомые люди.

После тяжелой операции Дениске стало полегче, но очевидно, что здоровым человеком он не будет уже никогда, его инвалидность — пожизненная.

«Если бы в Снегиревке отнеслись по-человечески, ничего бы не произошло, - плачет худенькая, миниатюрная Аня. - Они же врачи, они должны были принять адекватные меры по родовспоможению, так как было понятно, что ребенок по отношению к моему телу является крупным. Или хотя бы вовремя обратить на меня внимание, чтобы потом не пришлось применять такую варварскую и ныне запрещенную технику, как выдавливание плода механическим воздействием, ведь именно их физические усилия привели к травме ребенка. В диагнозе так и указано: «натальная травма шейного отдела позвоночника, передней головки плеча (травматический) парез Эрба».

Кроме того, из-за неправильно выбранной тактики родов серьезно покалечилась и сама Анна: еще потом более месяца ей нельзя было сидеть, только стоять и лежать.

«Я буквально ходила по стеночке, сына в больнице кормила стоя, и все время постоянно плакала, - рассказывает мама. - Но в Снегиревке и на этот счет нашли дикое объяснение: они сказали, что внутри меня все рассечено и началось сильнейшее повторное кровотечение, из-за которого вновь пришлось возвращаться на операцию в роддом, потому что мы с мужем … якобы сразу после родов начали заниматься сексом. Я даже ходить еле могла, ребенок — в больнице, какой тут секс?!».

Сейчас дела семьи Сафроновых находятся в прокуратуре и в суде. Уголовное дело возбуждено по ст. 238 УК РФ (выполнение работ или оказание услуг, не отвечающих требованиям безопасности жизни или здоровья потребителей, …. которые повлекли по неосторожности причинение тяжкого вреда здоровью либо смерть человека). Параллельно в суде рассматривается дело о материальной компенсации морального вреда. По словам адвоката Сафроновых Александра Голованова, ответчиком выступают не конкретные медики, а медицинское учреждение в целом. Проведена судебно-медицинская экспертиза, установившая вину акушерки и врача, принимавших роды. Адвокат надеется, что суд встанет на сторону пострадавших и роддом возместит Сафроновым хотя бы часть тех миллионов, которые потрачены и будут тратиться на лечение и восстановление навсегда больного мальчика.

Сейчас Аня ждет второго ребенка. Не скрывает, что очень боится вновь рожать, и роддом будет выбирать теперь точно другой. Да и на родах будут присутствовать близкие, чтобы не оставаться одной и беззащитной.

«Хотя стоит только вдуматься — кого мы боимся? Врачей, государства, твердящего о том, что для матерей и детей у нас делается все?.. Это дикая ситуация, неправильная. Но так оно, увы, и есть на самом деле, - говорят Сафроновы. - Ни мы, ни наши дети никому не нужны».

Марина Бойцова

Фото из архива семьи Сафроновых