Парад немощных

Первомай явил наблюдателям прелюбопытное зрелище: на улицы вышли и сторонники "Единой России", и активисты оппозиции. Цели и этого похода, и готовящегося "Марша миллионов" 6 мая понятны: представить зрителям мощные политические силы, готовые повести за собой сотни тысяч человеко-штыков. Однако за пафосным уличным фасадом не скроется, что и партия власти, и регулярные оппозиционные организации сегодня слабее, чем когда-либо в новейшей истории.

Доказательства - по крайней мере, в Петербурге, - этому нехитрому тезису нужны едва ли, однако партийные активисты в своем большинстве - люди упрямые. А посему, дабы не дразнить гусей, пройдемся по порядку по политическому списку.

"Яблоко". Партия триумфально (разумеется, по своим меркам) провела кампанию по выборам в петербургский ЗакС. Однако - по старой-доброй традиции - победители начали выяснять отношения прямо на следующую после выборов ночь. Партийцы с задором и энтузиазмом принялись выискивать, кто накануне голосования договаривался со Смольным о распределении мандатов (хотя злые языки утверждают, что в той или иной форме полезные консультации с Желтым домом проводили все фавориты внутрипартийной гонки), изгонять как будто провинившихся из собственных рядов и довыяснялись до того, что работа местного отделения была высочайше приостановлена. Скептики, насмотревшись этого триумфа демократической воли, были вправе поинтересоваться: а если бы партия не фракцию в ЗакС спустя десятилетие провела, а взяла бы "контрольный пакет" мандатов, устоял бы от мощи внутренних склок сам Мариинский дворец?

"Справедливая Россия". Скажите, а кто вообще замечал в городе представителей этой мощной организации после того, как она поборолась с "Единой Россией" в декабре? По крайней мере, больших информационных поводов, интересных для СМИ, оказалось ровно два. Первый: громогласные заявления о непризнании выборных итогов и непринятии депутатских мандатов (разумеется, приняли: лозунги - сами по себе, а кресел-то хочется), плавно перешедшие в судебное оспаривание выборных итогов (естественно, малорезультативные). Второй: объявление Оксаны Дмитриевой, что она полагает себя достойной кресла губернатора Санкт-Петербурга.

Однако нельзя не уточнить: а других проблем в городе, помимо активной борьбы за кресла разного статуса для представителей партии, нет вообще? Кажется, что все-таки есть, однако серьезного интереса у столь мощной организации они почему-то не вызывают. Но вот если завтра - вдруг - нам все-таки объявят старт губернаторской кампании, можете не сомневаться: картинка поменяется немедленно и радикально.

КПРФ. На городском уровне анализировать здесь что-то практически бессмысленно. Главной политической темой, связанной с партийным отделением, все последние годы был анекдот о том, как свежеизбранные депутаты-партийцы не могли добиться от лидера своей заксовской фракции права на использование средств из "коллективной поправки". Точнее, бились за эти деньги они уже в самый последний год парламентского созыва, а все предшествующее время о том, что им "по должности" положено расходовать весомую долю бюджетных средств, народным избранникам просто никто не удосужился рассказать. Тяжелые удары по городской организации "красных" периодически наносят и личные конфликты внутри отделения.

ЛДПР. Впрочем, если у "левых" есть хоть подобие серьезного регионального отделения, то "соколам Жириновского" оно, по сути, не нужно. Все местные электоральные кампании партии в последние годы строятся одинаково: "барин приедет, он и рассудит" - в смысле проведет партийцев в очередной созыв представительного собрания. Если в 1990-е годы фамилию Жириновского во главу петербургского списка ЛДПР выносить, вероятно, стеснялись, то отечественные политические реалии нулевых годов эту картину изменили до неузнаваемости. И не зря: если бы не бренд Владимира Вольфовича, "жириновцев" не было бы ни в предыдущем ЗакСе, ни в нынешнем его составе.

Однако именно в бренде, как в том сказочном яйце, и заложена скорая кончина этого проекта. И хотя сторонники ЛДПР уверяют, что Жириновский в полном соответствии с легендарной фразой "всех еще купит и продаст, только дороже", - социологи неумолимы. Звезда лидера закатывается, в том числе и потому, что он банально стареет. В очередной политический цикл вождь входит явно не фаворитом, а это, понятное дело, выносит выпестованную им партию на грань выживания.

В общем, может показаться, что на фоне таких некрепких конкурентов партийная колонна "Единой России", пышет политическим здоровьем. Однако все те же социологи такого оптимизма отнюдь не разделяют.

Как свидетельствуют данные опроса, проведенного ВЦИОМом в середине марта, 35% опрошенных однозначно утверждают, что ни сейчас, ни ранее они не были сторонниками "Единой России". Для сравнения примечательна цифра от сентября 2008-го (старта очередного российского кризиса); тогда таких респондентов было лишь - 23%. Существенно возрос и процент "разочаровавшихся" в партии (14% против 6%).

Вероятно, еще более обидны для активистов клички, соединившиеся в широких народных массах с имиджем партии власти. Так, 11% опрошенных уверяет, что "ЕдРо" "заботится о народе, будущем России". Но ровно столько же именуют ее "партией жуликов и воров". 9% респондентов заявляют, что партия их "ничем не привлекает", а 57% вовсе не могут ответить на этот вопрос.

Споры о том, что делать с партией, ведутся в начальственных кругах с прошлого года. К какому-то внятному результату, как мы можем видеть, до сих пор не пришли, однако тенденция очевидна и неоспорима. Первый же серьезный кризис будет способен не только смести действующее на тот момент правительство (на что втайне и не очень рассчитывают нелюбители Дмитрия Медведева), но и поставит под сомнение "Единую Россию". Не в смысле ее перспектив - в смысле существования.

Артемий Смирнов