Икона советской песни

Отечественная эстрада потеряла Марию Пахоменко: на 76-м году жизни она скончалась в Петербурге от воспаления легких. О жизни певицы и о своей дружбе с ней корреспонденту "Росбалта" рассказал петербургский журналист, писатель Михаил Садчиков.

- Мы познакомились с Марией Пахоменко в начале 1980-х годов - в то время я был обозревателем газеты «Смена», а она тогда уже была большой звездой. Хотя и звездой угасающей - сольных концертов у нее было немного, зато ей была доверена честь вести первую в истории советского телевидения именную программу. Сейчас есть, например, программа «Познер», и это воспринимается нормально. А тогда появилась программа «Приглашает Мария Пахоменко», и для того времени это было очень круто. Я был молодым журналистом, и она пригласила меня к себе на передачу в качестве гостя.

- Как прошел эфир?

- Мария Леонидовна задала мне жару. Я уже не помню в деталях, но она довольно резко высказалась о самой идее хит-парадов, о том, что мы сейчас называем шоу-бизнесом — тогда даже слов таких не было. В этой программе она и в дальнейшем была проповедником консервативных взглядов, сторонником традиционной эстрады. Мы с ней поспорили, причем достаточно жестко. Но, надо сказать, что Мария Пахоменко была очень милой женщиной, зла не держала, а уж я тем более — она была для меня авторитетом, иконой советской песни. После передачи мы продолжили разговор и остались коллегами и друзьями.

В газете «Смена» у нас была рубрика «12 надежд»: в начале года мы называли имена двенадцати музыкантов ленинградской эстрады, а потом писали о них репортажи, интервью. Это была очень мощная поддержка, потому что по телевидению молодых артистов практически не показывали, на радио их тоже не было. Самых интересных молодых певцов я возил в Москву на тогдашнее Центральное телевидение. И в том проекте одной из надежд была дочь Марии Леонидовны — Наташа Пахоменко, мы с ней ездили на программу «Шире круг». Помню, когда возвращались назад, папа Наташи, муж Марии Леонидовны, выдающийся советский композитор Александр Колкер, встречал нас на своей черной "Волге" и довозил до дома. Это было круче любого BMW или Mercedes.

Потом получилось так, что мой сын Миша и дочь Наташи, которую тоже назвали Машей ("Маша Пахоменко-2"), вместе учились на факультете журналистики. Можно сказать, у нас сложились близкие, почти семейные отношения. Я не так часто брал интервью у нее и у Александра Наумовича, потому что в 1980-90-е годы супруги выпали из горячей звездной обоймы, но прекрасно знал, что у них происходит, часто с ними созванивался.

- Они жалели о том, что «выпали из обоймы»?

- Конечно, жалели. Любой артист хочет, чтобы его до последних дней показывали по телевидению, хочет собирать лучшие залы. У них были обиды, и, надо сказать, обоснованные. Буквально сегодня я разговаривал с Александром Розенбаумом, который был очень дружен с этой семьей. Он считает, что наш великий город недооценил Марию Леонидовну. Особенно это стало заметно в последние годы, когда она уже потеряла массовую популярность. Конечно же, ей нужно было помочь, нужно было устроить бенефисные концерты, отметить ее юбилей, снять достойный документальный фильм.

Когда уходят такие люди, как Эдуард Хиль, Борис Стругацкий, Алексей Герман или Мария Пахоменко, то возникает логичный вопрос: почему те, кого мы считаем символами Петербурга, до сих пор не почетные граждане этого города? Законодательное собрание выбирает двух почетных граждан в год, но что такое два человека на пятимиллионный город! Почему мы скупимся на любовь, на уважением, на внимание? Кстати, многие петербуржцы являются почетными гражданами других городов, которые часто находятся даже не в России, а в Англии или в США. Что нам мешает, почему мы свои таланты не награждаем? Можно ведь выбирать не двух почетных жителей, а десять. Тем более это звание, кроме духовной поддержки, мало что дает — там есть привилегии, но они незначительные.

- Тем более бюджет от этого не несет никакой нагрузки...

- Эту тему невнимания можно и дальше развивать. Сколько денег выделяется на культуру, фестивали непонятные, проекты. Тем не менее, город не нашел денег на проведение 70- и 75-летних юбилеев Эдуарда Хиля, не был отмечен 70-летний юбилей Марии Пахоменко, хотя она этого очень хотела, была тогда в здравии. Представляете, концерт в БКЗ "Октябрьский" с приглашенными звездами, с телевизионными съемками, с ее песнями, которые сейчас играют по всем каналам — они, как выяснилось, достойны любых каналов — не было такого концерта! Представляете, каково артисту в таком сложном возрасте быть невостребованным? Да, голос, как известно, сохраняется до самой смерти, но не нервные клетки.

- Чем Мария Пахоменко занималась в последние годы?

- Пока не заболела, до последнего со своим мужем выступала и гастролировала. В основном исполняли его репертуар, Александр Колкер аккомпанировал. Они были востребованы на разных днях города, юбилейных концертах, особых мероприятиях, не отказывались от выступлений в санаториях, пансионатах. Народ-то их знал и знает, и помнит, но если бы полгода назад кому-либо пришла в голову идея сделать о них передачу на ТВ, эту тему «зарубил» бы любой редактор. А сегодня все крутят песни, интервью, сюжеты...

- Мария Леонидовна получила массу премий за рубежом, у нее были мысли переехать за границу?

- Не так много и премий этих было. Был "Золотой Орфей" - гран-при в 1971 году... Такой вопрос ей часто задавали, в одном из интервью она мне сказала, что, конечно же, не собирается уезжать. Ее ценность была в том, что она была русская певица — у нее уникальная манера, она сочетала советскую мелодичную эстрадную песню с народной вокальной интонацией. В отличие от Надежды Кадышевой, Надежды Бабкиной или Людмилы Зыкиной, у нее народная интонация не превалировала. Эта составляющая — деликатная, не выпирающая, настоящая — она подкупает.

У нее до последнего времени была коса, она никогда не красила волосы, всегда наносила минимум макияжа. Полноценная русская красавица, хотя и родом из Белоруссии. Она родилась в деревне Лютня - замечательное музыкальное название. В Ленинград приехала, чтобы учиться в радиотехникуме, работала на заводе «Красный треугольник», начинала с самодеятельности. И только потом получила музыкальное образование и встретила композитора Александра Колкера, своего профессора Хиггинса, который сделал из нее прекрасную леди.

История Марии Пахоменко почти сказочная, хотя с таким русским трагическим финалом. Но хочется, по крайней мере, в эти траурные дни вспоминать только хорошее и забыть обо всем дурном.

Беседовал Александр Пушкаш

Видеозаписи песен певицы смотрите здесь.