Как работает тюремная цензура (фото)

Места лишения свободы предполагают жесткую изоляцию заключенных от общества. Один из главных запретов распространяется на какое-либо свободное общение с внешним миром. О том, как отличить письмо жены от зашифрованного плана побега, рассказали в питерских «Крестах».

Мобильная связь категорически запрещена в любом учреждении пенитенциарной системы. Проносить с собой мобильники могут лишь первые лица. У всех остальных, включая персонал, родственников, адвокатов и прочих гостей, телефоны отбирают на КПП. Хотя не секрет, что львиная доля жульнических звонков от «попавших в беду внуков» или «случайно положивших деньги на ваш счет» идет именно из мест лишения свободы. Коррупцию, к сожалению, никто не отменяет и за решеткой.

Однако сейчас руководители пенитенциарной системы официально допустили за решетку мобильную связь. Правда, она будет исключительно односторонней — в виде писем, отправленных родственниками и друзьями заключенных посредством смартфонов. Специальное приложение разработано исключительно для системы исполнения наказаний одной из петербургских фирм и уже прошло первые 14 дней тестирования. С сегодняшнего дня система «ФСИН-письмо» начала действовать в пользовательском режиме в 10 регионах России. Как уверяют представители УФСИН, подобного способа связи с заключенными нет больше ни в одной стране мира.

Журналистов допустили в святая святых — отдел цензуры знаменитых питерских «Крестов» - следственного изолятора №1. Две милые девушки целыми днями занимаются тем, что внимательнейшим образом читают письма с воли и на волю. Сначала обычные бумажные письма шли мешками, потом к ним добавились электронные письма, а теперь еще — и письма мобильные. Прочитывается, разумеется, каждое. Как и каждый ответ респонденту.

«Мы с первого предложения можем определить, это обычное бытовое письмо или какая-то запрещенная информация: например, зашифрованный план побега или недопустимые переговоры с адвокатами или другими заключенными, - рассказывает цензор Елена Козыра. - Если информация подозрительная, обращаемся за консультацией в оперативный отдел. Но, как показывает практика, запрещенной информации практически нет. Респонденты с обеих сторон решетки прекрасно понимают, что письма читаются и информация будет раскрыта. Цензуру не проходят, скорее, письма с включением иностранных слов».

Как рассказывают в «Крестах», количество не прошедших цензуру писем ничтожно — менее доли процента. С респондентами-иностранцами тоже особых проблем не возникает. Как заметил замначальника СИЗО-1 Владимир Лиховид, в «Крестах» не так часто встретишь англичанина или француза, все больше наши или «гости» из бывших братских республик. А они, если действительно захотят общаться с близкими, будут писать по-русски. Но в крайних случаях приглашают и переводчиков — так, недавно пришлось переводить письма с родины подследственным гражданам Италии. Если письмо не прошло цензуру, автор и адресат уведомляются об этом. Однако в некоторых учреждениях — например, в СИЗО-5 Москвы — цензоры просто удаляют подозрительные куски текста, а само письмо все-таки доставляют адресату.

Как признаются девушки-цензоры, сначала было непросто. «Каждое письмо — это отдельная, часто очень горькая человеческая история. Сначала переживала, каждое письмо пропускала через себя. Я ведь не только запрещенную информацию ищу, но и волей-неволей вижу в письме человека. Через несколько лет попривыкла, теперь отношусь сугубо как к обычной работе», - рассказывает одна из цензоров.

За сутки в СИЗО приходит около 300-500 писем, включая и новинки — письма с мобильных телефонов. Их так же прочитывают, распечатывают и разносят по камерам. Заключенный может написать ответ на обычном листе бумаги, его прочитают, отсканируют и отправят адресату. По словам специалистов, 40% родственников заключенных предпочитают пользоваться для связи с ними именно мобильными приложениями — они дешевле и оперативнее других. Количество писем неограниченно и зависит только от желания отправителя оплатить его отправку в обе стороны. Одно письмо стоит 30 рублей, стоимость электронного — 50 рублей. Обычные бумажные письма стоят копейки, но идти могут неделями. Правда, ограничен объем послания — не более страницы текста формата А4.

«А вдруг кто-то захочет переслать, скажем, «Войну и мир», и где-нибудь на 365-й странице вставит запрещенную информацию?» - комментируют сотрудники СИЗО.

Они признают, что ожидали за первые две недели работы системы в тестовом режиме гораздо большего количества запрещенной информации. Однако, похоже, «контингент» и их родственники не хотят рисковать и общаются исключительно законным путем. Как говорят в УФСИН, в целях гуманизации работы системы исполнения наказаний обратные письма «с зоны» сканируются именно в их рукописном варианте — чтобы получатель мог убедиться, что писал именно близкий человек. Можно переслать и фотографию — она дойдет также в отсканированном виде.

«Сидит человек, скажем, в «Крестах», а его семья в это время на море. Жена в любой момент может переслать ему фотографию с пляжа, адресат ее увидит буквально в течение нескольких часов, а то и минут», - романтично настроен Владимир Лиховид.

Разработчик системы «Письмо в тюрьму» (он же председатель попечительского совета «Крестов») Константин Анциферов уверяет, что его идея приносит пользу заключенным, прибыль — СИЗО, и лишь незначительная часть идет в доход фирмы, которую он возглавляет.

«Поверьте, любой пивной ларек приносит прибыли больше. Просто нам было, во-первых, интересно, а во-вторых, наша новинка стала третьим серьезным шагом в модернизацию достаточно костной пенитенциарной системы, - рассказал «Росбалту» Анциферов. - Сначала с нашей стороны были предложения, а потом и реализация доставки обычных электронных писем в тюрьму, потом — так называемый «контроль 33-й статьи» (своего рода электронная сортировка заключенных по камерам — кому с кем можно или нельзя находиться, что для изолятора с 999-ю камерами весьма актуально), теперь — письма с мобильного. Люди в неволе остаются людьми, мы не имеем права прерывать их социальные связи и совсем уж ограничивать общение с внешним миром».

Для полноты ощущений журналистов пригласили на концерт в местный «крестовский» клуб, на сцене которого трое осужденных исполнили песни… про почту. Замначальника СИЗО с нескрываемой гордостью рассказал, что до попадания за решетку никто из них о музыке даже не помышлял, а тут, видимо, таланты проснулись. После концерта журналисты приставали к осужденным, за что они сидят и когда выйдут. Выяснилось, что одному сидеть еще три года, другому — три месяца, а третий участник ансамбля от комментариев уклонился. Сидят «за тяжкие телесные, повлекшие смерть человека». Все трое — петербуржцы. И все дружно сказали, что без писем от родных было бы совсем трудно.

Сейчас под мрачными стенами «Крестов» на Арсенальной набережной уже не стоят толпы родственников, пытающихся докричаться до близких. Они пишут письма. А уже совсем скоро — к 2015 году — и сами «Кресты» на своем наплаканном историческом месте прекратят свое существование. Для СИЗО №1 достраивается новая площадка под Петербургом. Там кричи - не кричи: все равно не услышат.

Марина Бойцова