Переезд в особо крупном размере

В Петербурге, который сам по себе является музеем под открытым небом, очередной музейный скандал. Арестован директор Центрального военно-морского музея (ЦВММ) Андрей Лялин. В отношении него возбуждено уголовное дело о мошенничестве в особо крупном размере. Речь идет об исчезнувших при переезде музея в новое здание Крюковских казарм 400 млн рублей.

Это уже не первый случай, когда в городе на Неве арестовывают музейных руководителей. В 2010 году внимание правоохранительных органов привлекла деятельность теперь уже бывшего директора Государственного музея истории и религии Бориса Аракчеева. Речь также шла о присвоении и растрате бюджетных средств. По версии следствия, похищено 9 млн рублей. Обвинительное заключение по уголовному делу в отношении Аракчеева и его заместителя было утверждено городской прокуратурой в сентябре 2012 года. Дело передано в суд.

«Дело Лялина» обещает быть еще более резонансным. Не только потому, что и сумма похищенного внушительная, и музей закреплен за Министерством обороны, которое в последнее время является едва ли не главным «поставщиком» новостей о коррупционных разоблачениях. О том, что в ЦВММ не все ладно, заговорили практически сразу после начала переезда. По сути история разворачивалась на глазах всего города.

Первые идеи по расширению площадей музея, который располагался в здании Биржи Тома де Томона, относятся еще к периоду мэрства Анатолия Собчака. Именно в начале 1990-х годов были изучены первые варианты перевода ЦВВМ в другое место. Со временем к вопросу то возвращались, то вновь о нем забывали. Звучали планы о создании Морского культурно-исторического центра в устье реки Смоленки. Здание должно было стать архитектурной доминантой василеостровских намывных территорий . В «бублик» должен был переехать не только музей, но Центральная военно-морская библиотека и Центральный яхт-клуб ВМФ. Многим в морском сообществе эта идея казалась здравой, однако воплотиться ей было не суждено.

В 2006 году губернатор Валентина Матвиенко вновь вернулась к вопросу переезда. Музей было решено перенести в здание Крюковских казарм на площади Труда, в которых располагался матросский клуб Ленинградской военно-морской базы. А в здании на Стрелке предполагалось разместить товарно-сырьевую биржу. Но организовать ее в здании Биржи не получилось. Существует версия, что проект забраковала служба безопасности, которая пришла в ужас от состояния исторического объекта. Посещал здание и управделами президента Владимир Кожин. Но, как рассказали «Росбалту» свидетели того вояжа, чиновник закончил осмотр музея сразу в гардеробе.

Что делать со зданием Биржи, не решили до сих пор. А вот старт переезду в Крюковские казармы был дан. Он начался в конце 2010 года и должен был завершиться через год. Но не срослось. Дата официального открытия ЦВММ переносилась шесть раз. Руководство обещало открыть музей для посетителей то ко Дню города, то ко Дню ВМФ, то опять ко Дню города. Согласно последним планам, Крюковские казармы будут открыты для посетителей 28 июля, то есть вновь на праздник моряков. Озвучивать очередную отсрочку руководство не стеснялось, говоря о том, что дело это музейное, неспешное, требующее предельной аккуратности и внимания.

Правда, следов этой самой аккуратности не наблюдалось. Перевод экспонатов был ознаменован тремя скандалами. Разбитой оказалась носовая фигура корвета «Витязь» скульптора Клодта. Поврежден прицел 45-миллиметровой мемориальной пушки времен Великой Отечественной войны. Уже в новом здании после обрыва тросов рухнул легендарный истребитель И-16. На «ишачке» в Заполярье воевал дважды Герой СССР Борис Сафронов. Считается, что эти три случая являются лишь вершиной айсберга. Последствия безграмотного переезда могут аукнутся в будущем.

Вину за случившееся общественность возложила на непрофессиональные действия грузчиков компании «Невис-Комплекс». Эксперты недоумевают, почему переезд осуществляла именно эта фирма. Ведь в Петербурге немало квалифицированных организаций, которые перевозят и коллекции Эрмитажа, и Русского музея. В конце концов есть служба Росохранкультуры, перевозящая ценности Кремля. В Интернете «гуляли» фотоснимки, на которых было зафиксировано, что экспонаты в Крюковские казармы доставлялись буквально бортовыми КАМАЗами.

Впрочем, ЦВММ не первый раз переживает переезд с потерями. В 1939-1941 годах его коллекция переводилась в Биржу из Адмиралтейства. Подход к делу был вполне «большевистским» - перевезти любой ценой. Ряд моделей кораблей в масштабе 1 к 12, которые заказывались императорским флотом для кадетского корпуса, невозможно было вынести из помещений. Их разборкой никто утруждать себя не стал. Модель парусно-парового линейного корабля «Николай I» и «Цесаревича» были просто распилены двуручной пилой, как дрова, сложены пополам и в таком виде перевезены. В результате было потеряно примерно 5 см деталей корпуса.

Имеются претензии и к ремонту, который был проведен в Крюковских казармах. Считается, что он не соответствует законодательно закрепленным нормам музейных зданий. Несколько фондов (секретные документы, драгоценные металлы, оружейный фонд) ЦВММ должны иметь капитальный периметр стен. Таких помещений в новом здании нет.

Не было до осени 2012 года в казармах и охранного периметра. Музей должен охраняться ведомственной и вневедомственной охраной МВД и госбезопасности. Но они отказывались принимать помещения без выполнения соответствующих норм закона. В итоге за здание отвечала частная охранная фирма.

Было туго и с санитарно-гигиеническими нормами. Все эти годы в здании работал один туалет. Сотрудники жаловались: чтобы посетить уборную, им приходилось идти чуть ли не через все казармы в блок руководства.

Именно с этим самым руководством в лице Андрея Лялина теперь и предстоит разбираться следствию.

В музейной и военно-морской среде недоумевают, как вообще этот человек оказался у штурвала ЦВММ. Известно, что Лялин - человек гражданский. Был исполнительным директором комитета по подготовке и празднованию 300-летия Петербурга. Говорят, что даже играл в хоккейной команде СКА. До руководства ЦВММ он успел побывать в замах у двух его прежних начальников - Александра Смирнова и Нурчука Шидакова. Интересно, что до Лялина все директора военно-морского музея были офицерами действительной службы. Все-таки должность была приравнена к должности командира крейсера.

Заместитель директора Государственного учреждения культуры "Исаакиевский собор", капитан 1 ранга Николай Корчагин, который с 1991 по 2004 год руководил Военно-морским музеем, признался, что арест Лялина стал для него неожиданностью. Правда, характеризовать работу арестованного коллеги не стал. Не слишком плотно общались.

«Слухами я не пользуюсь. Но все это очень неприятно. Падает тень на работников. В ВММ много крупных, авторитетных специалистов, знающих свое дело. Это плохо и для престижа музея, и для музейного сообщества. Что будет дальше - покажет жизнь. Следствие еще идет. Как оно обернется - посмотрим. Говорить ни плохо, ни хорошо о нем не имею права, я с ним не работал», - прокомментировал Корчагин.

Зато имеет опыт общения с Лялиным руководитель городской программы «Петербург – Бизерта» Лидия Арцишевская. Она недоумевает, как тот мог стать директором ВММ. Арцишевская обращалась к Лялину по ряду вопросов. В частности, по поводу проведения конференции, посвященной 90-летию исхода русской эскадры из Крыма в Бизерту, по поводу восстановления иконостаса на крейсере "Аврора".

«Он обещал, но ничего не делал. Я поняла, что это человек глубоко некомпетентный. Либо трубку не берет, либо совещается. У него были совершенно другие интересы. Он занимался своими делами. Это поведение не военного человека, не музейщика», - вспоминает она.

«Причины случившегося – трусость и деньги», - считает бывший сотрудник отдела реставрации музея, офицер в пятом поколении, историк Александр Гармашев.

«На сегодняшний день коллекции музея, считайте, нет. Не существует «де-юре», да и «де-факто» практически тоже. Есть некое аморфное, развлекательно-образовательное учреждение при Министерстве обороны, в штате которого отсутствуют даже научные сотрудники с выделенным временем для ведения архивной работы. Перед переездом необходимо было провести не консервацию, а реставрацию экспонатов. На это были нужны деньги. От руководства музея требовалась борьба не за мягкое кресло, а борьба с чиновниками за выделение дополнительного финансирования на консервацию коллекции перед переездом», - считает Гармашев.

По мнению историка, сегодняшнее состояние дел с коллекциями ВММ требует создания межмузейной реставрационной комиссии, которая бы провела тотальную проверку.

Александр Калинин