Полтавченко может остаться в тени

Догадки инсайдеров подтвердились: губернатор Полтавченко в самом деле доложил президенту Путину, что ему еще чертовски хочется поработать в Петербурге, и получил от главы государства ярлык на участие в досрочных сентябрьских выборах.

Однако никакой сенсации в этом на самом деле нет. Ведь даже сама недолгая история городских выборов первого лица должна была намекнуть всем заинтересованным сторонам: провести их в отведенное законом время — не судьба. Просто потому, что в 75% предыдущих случаях хозяина Смольного избирали именно во внеочередном порядке.

Началось все 12 июня 1991 года, когда горожане впервые — прямым и равным волеизъявлением — определяли мэра своего города, последние месяцы именовавшегося Ленинградом (референдум о переименовании прошел в один день с президентскими и мэрскими выборами). Разумеется, тот первый «блин» никак нельзя считать состоявшимся в отведенные сроки — ведь всего за год до этого советские «партия и правительство» и помыслить не могли, что в «колыбели революции» появится некто с назойливо-буржуазной вывеской «мэр».

В 1996-м году выборы уже губернатора Петербурга также должны были состояться в один день с президентскими - 16 июня. Однако Смольный посчитал тактически верным подсуетиться, продавив через ЗакС решение об их переносе на 19 мая. Как известно, помогло это команде Анатолия Собчака не слишком, но зато та история вывела на первый план муниципальной политики Сергея Миронова, которому была суждена долгая и насыщенная карьера в горних федеральных высях.

Следующие выборы, вопреки обыкновению, прошли в срок — 14 мая 2000-го. Однако для того, чтобы эту законность соблюсти, пришлось привлекать аж Верховный суд. Все дело в том, что Владимир Яковлев, движимый нехорошими подозрениями о собственной судьбе, всеми правдами и неправдами пытался перенести выборы на декабрь 1999-го (пока Владимир Путин еще не воцарится в Кремле «де-юре»). Вновь продавив ЗакС через колено, Смольный соответствующее решение обеспечил, однако за несколько дней до вожделенного голосования оно было отменено судом. Пришлось баллотироваться в срок.

То, что опасения Владимира Анатольевича были не совсем напрасны, убедительно доказало дальнейшее развитие событий. Полновластным главой Петербурга после выборов 2000-го работать ему не пришлось, а уже 21 сентября 2003-го в городе прошли очередные внеочередные выборы первого лица. Так начинался олицетворяемый Валентиной Матвиенко федеральный эксперимент по превращению Северной столицы в «город европейских стандартов».

Уже очень скоро региональные выборы были как класс ликвидированы Кремлем, так что на десятилетие эта линия из «внеочередностей» прервалась. Однако, как мы видим, возобновившись, она не слишком изменилась по сути. Политическая целесообразность по-прежнему правит бал — и стремление действующего хозяина Смольного урвать себе немного «плюшек» за свет сдвигания выборных сроков все так же формирует городскую повестку дня. Но здесь мы сталкиваемся уже со следующей городской избирательной традицией, согласно которой выборы хозяина Смольного, помимо внеочередности, несут в себе весомый пласт политической конкурентности. Из четырех ранее свершившихся попыток дважды выборы проходили в два тура, причем первый эпизод (голосование за Анатолия Собчака в 1991-м) из уравнения, по понятным причинам, можно исключить.

В 1996-м против мэра, обладающего как весомым числом сторонников, так и противников (сейчас бы сказали рейтингом и антирейтингом) выступила вся городская оппозиция. Причем, по сути, единым фронтом: «Яблоко» и популярный тогда у определенного пласта электората Юрий Болдырев открыто поддержали Владимира Яковлева. Причина такого единства была, в общем, очевидна — федеральный центр, откровенно недолюбливавший харизматичного и своевольного петербургского мэра. Результат — два тура и смена власти.

В 2000-м ситуация могла сложиться аналогичным образом — федеральный центр Яковлева откровенно не любил, и даже пытался прислать ему на смену сначала Сергея Степашина, потом Валентину Матвиенко. Однако зимой и весной 2000-го года у Кремля, переживающего первые месяцы президентства Владимира Путина, помимо выборов в Петербурге имелось и некоторое число иных проблем.

Увидев, что без серьезных усилий и больших затрат Яковлева (который к этим выборам готовился весь первый срок своего губернаторства) не победить, федеральное начальство решило не спешить: дать ему переизбраться, и разобраться с этой ситуацией потом — что называется, в рабочем порядке. Всю тяжесть схватки со Смольным возложили на плечи городской оппозиции, которая — и без того не слишком мощная — погрязла во внутренних дрязгах. Результатом стал безоговорочный триумф Яковлева уже в первом туре, по сути, оказавшийся пирровой победой (уже через два года антирейтинг губернатора превысил число его сторонников, и его городская карьера была обречена).

Еще интереснее получилось в 2003-м. Кремль, в лице могущественного главы администрации Волошина сделавший прямую ставку на Валентину Матвиенко, пустился «во все тяжкие». От участия в выборах отстранили тех, кто мог составить ей хоть какую-то конкуренцию, в город прибыл захватывающий дух бюджет, а вслед за ним — ведущие московские технологи, и даже лично Гарант, в нарушение всех законов, за неделю до дня голосования выступил в поддержку своей протеже (встретился с ней в прямом эфире и дал санкцию на появление вошедших во все городские мемы плакатов «вместе сможем все»).

И, тем не менее, не помогло: победы в первом туре не случилось. Технологи были вынуждены отменять уже взятые на конец сентября билеты в теплые края и выслушивать недобрые слова от нанимателей, федеральный центр — дать еще денег, а главный кандидат — участвовать в унизительных дебатах с полковником милиции Анной Марковой. При этом, по оценке некоторых наблюдателей, если бы во второй тур вышла не она, а кандидат-мужчина, то электоральная судьба кремлевского проекта в Петербурге и вовсе оказывалась под угрозой провала (считается, что для этого не хватило буквально нескольких дней кампании).

Вспомнив эти перипетии, бросим теперь взгляд на существующий электоральный пейзаж: Георгий Полтавченко уже заявил, что намерен победить в первом туре. Достаточно ли у него ресурсов?

Позиция федеральной власти? Как минимум — неоднозначна. Кремлевские башни, судя по всему, посылают разнонаправленные сигналы (журналисты даже обратили внимание на то, что глава государства — согласно канонической версии — встретился с губернатором «в среду поздно вечером, прилетев в Петербург»; только вот часы, попавшие в кадр во время их встречи, показывали 2 часа 20 минут). В любом случае, у Кремля, помимо петербургской, будет еще три десятка региональных кампаний, так что на особое отношение рассчитывать просто не приходится.

Собственный электоральный опыт? Кто бы что ни говорил, но Георгий Сергеевич знает, что такое избираться — однажды он даже пригубил победное шампанское триумфатора выборной кампании. Правда, пафос той победы немного снижает не только год ее свершения (1990-й), но и привходящие обстоятельства. Ибо выборов в том году было сколько угодно — выбирались народные депутаты СССР, РСФСР, питерского Ленсовета, наконец (причем в число победителей умудрялись попасть даже люди с последующим медицинским подтверждением собственной невменяемости). Однако наш герой решил пойти нетривиальным путем — и стал депутатом аж целого ленинградского областного совета. То, что за этот мандат он боролся, уже будучи начальником выборгского городского отдела управления КГБ, надо полагать, немного облегчало электоральную задачу. Следующая попытка имела место в 1998-м: наш герой вознамерился стать депутатом петербургского ЗакСа от Приморского района. Однако времена были уже не те, и особого успеха не случилось — 4-е место с 8% голосов. Разве только удалось переиграть самого Бориса Грызлова, шедшего в том же округе и насобиравшего голосов почти вдвое меньше. Дает ли подобный опыт право кандидату самоуверенно заявлять «выиграю в первом туре»? Ну это уже, что называется, его личный выбор…

Электоральный расклад? Картинка для хозяина Желтого дома не меняется все время его правления. Огрубленно она выглядит так: примерно 20-25% сторонников, примерно 10% противников, остальное — «болото», индифферентное к главному кандидату. Позиции для старта не самые плохие, но вовсе не гарантирующие Георгию Сергеевичу быстрый триумф.

Конкуренты? Рискнут ли федералы санкционировать игру в честность и открытость выборов или же Смольный сумеет умолить старших товарищей о режиме набольшего благоприятствования — ответ на этот вопрос и определит сентябрьский список кандидатов. Впрочем, и их самый бедный набор вовсе не обязательно поможет Смольному. Ибо мало кто до сих пор обозначил еще один немаловажный фактор кампании: в одном бюллетене с Полтавченко будет значится фамилия Матвиенко (это необходимо для сохранения ею сенаторских полномочий).

И если антирейтинг Георгия Сергеевича не слишком велик, то вот популярность в городе Валентины Ивановны слишком очевидна. Так что стоит технологам оппозиции умело сыграть в игру под условным наименованием «вспомнить все», и электоральная картина окажется смазанной. А без конкурентов не обойдется в любом случае: в конце концов, дефицита в полковниках милиции в Петербурге точно не наблюдается. В любом случае, ответ на вопрос о стратегии грядущей кампании можно будет дать в ближайшие недели — когда завершиться процесс выдвижения кандидатов.

«Росбалт», разумеется, обещает за этим пристально наблюдать.

Антон Ильин