«Двадцатилетние могут стать потерянным поколением»

Под Петербургом завершила работу зимняя дискуссионная школа Gaidpark-2016, организованная фондами Егора Гайдара и Алексея Кудрина. В течение недели лекции поколению двадцатилетних читали ведущие петербургские политологи, социологи и экономисты.

О том, насколько современная молодежь подвержена пропаганде и какую роль в этом играет система образования, а также какие вызовы стоят перед 20-летними, «Росбалту» рассказал куратор школы, экономический обозреватель Борис Грозовский.

— В первую очередь вас знают как экономического обозревателя, который пишет для большого количества изданий. Теперь вы еще и креативный директор в Фонде Егора Гайдара, курируете программу Зимней дискуссионной школы для студентов старших курсов. Почему вы решили работать с молодежью?

— После зимы 2011—2012 годов, когда волна протеста захлебнулась, политический режим скатился в сторону авторитарных методов управления. Стало понятно, что со свободой слова у нас все будет очень плохо. Возможности для свободных СМИ сократились. Иностранным акционерам запретили владеть отечественными медиа. Так, «Ведомости» и Forbes недавно продали российским владельцам. На ресурсы, которые принадлежат российским собственникам, оказывают все более жесткое давление. Мы помним, что произошло с «Лентой.ру», а потом и с «Газетой.ру».

Поэтому с 2011 года я стал заниматься просвещением больше, чем журналистикой. Сначала - в Московской школе политических исследований (сейчас - Московская школа гражданского просвещения), а с осени 2015 года - в Фонде Егора Гайдара. Я понял, что недостаточно просто сказать какие-то важные вещи в своих аналитических статьях, колонках, нужно сделать так, чтобы люди эти тексты начали читать.

Если бы «Левада-Центр», ВЦИОМ или ФОМ решили провести опрос взрослого населения страны с просьбой назвать российских экономистов, то, думаю, что наши лучшие экономисты - Сергей Гуриев, Константин Сонин и другие, - если и появились бы в выборке, то явно не в первых рядах. А имена Натальи Зубаревич или Александра Аузана мы там вообще не увидим. Зато в первых рядах окажутся люди, чьи мнения не станет всерьез рассматривать человек, прочитавший хотя бы 4-5 хороших книжек по экономике. Псевдоаналитика, вирусным путем распространяемая в Интернете, и ТВ-проповедники имеют куда большую аудиторию.

В результате у нашего населения возникают какие-то фантастические, вызывающие оторопь, пещерные представления об экономике, политической науке. Люди озабочены тем, когда закончится мировое господство доллара, скоро ли обрушится долговая пирамида США. А до настоящих проблем им нет дела. Что такое ресурсное проклятье? Как мы впишемся в четвертую промышленную революцию?

Смысл этой просветительской деятельности заключается в том, чтобы как-то сориентировать людей, чтобы они представляли, какие лекции стоит посетить, на каких авторов обратить внимание, каких колумнистов и где читать. Чтобы они понимали, откуда берется информация, где можно ознакомиться с интересными теориями и в экономике, и в политологии, и в социологии, и в сфере государственного управления, научились критически относится к тому, что слышат. МШГП работает со взрослым людьми, а школы Фонда Егора Гайдара ориентированы на студентов бакалавриата и магистратуры.

— Как устроен «Гайдпарк», в рамках которого вы занимаетесь просветительской детельностью?

— Наш гайдпарк — дискуссионная школа, которая устроена довольно хитро. В Репино у нас было порядка сотни студентов, которые приехали из самых разных уголков России. Москвичей и петербуржцев, наверное, только 15%. В первой половине дня студенты слушали по 2-3 лекции, которые им читали ведущие экономисты, политологи, социологи. В Петербурге много прекрасных ученых. Мы пригласили Сергея Кадочникова, Дмитрия Травина, Артемия Магуна, Ивана Микиртумова и других.

Во второй половине дня студенты делились на команды, у каждой из которых был свой куратор. Каждая команда должна была в течение 3-4 часов подготовить ответы на вопросы, а на этой зимней школе - спроектировать реформу отдельной отрасли экономики или социальной жизни. Дальше все было организовано по классической технологии дебатов. Команды соперничали друг с другом, получали баллы от жюри, зрителей. Лучшие вышли в финал, в котором уже в блиц-режиме надо было отвечать на достаточно сложные вопросы.

Вот это участие в командной работе у студентов порождает какой-то совершенно необыкновенный драйв, азарт. Они включаются в спортивно-интеллектуальное соревнование, но, по сути, оно является своеобразной приманкой. Для нас ведь самоценен не спорт, - хочется, чтобы таким образом студенты открывали для себя новые знания, теоретические концепты. Они включаются в этот процесс. Начинают правильно использовать наших лекторов, кураторов. Идут к ним с вопросами.

Конечно, за неделю невозможно передать большой объем знаний. Но ребят можно научить добывать знания. Это самое главное.

— Возвращаясь к "пещерности" - часто ли сталкиваетесь с ней на дебатах?

— Нередко. Студенты не свободны от идеологических конструкций, которыми их снабжают медиа и социум. Но мы по мере сил, в том числе через дебаты и лекции, заставляем людей ставить под сомнение свою точку зрения. Пытаемся стимулировать мыслительные процессы.

Машина телевизионной пропаганды работает с чрезвычайной эффективностью. Я даже не знаю - это ее предел, или эффективность еще может быть повышена. Многие представления о мире, совершенно дикие для человека, читающего книги, успешно внедряются в сознание граждан через телевизор. И среди студентов есть те, кто попадает к нам с представлениями о том, что можно ускорить промышленный рост и уменьшить неравенство «глазьевским» включением печатного станка. Напечатаем побольше денег - раздадим кредиты по пониженным ставкам, увеличим всевозможные пособия по бедности, безработице и т. д. Очень много таких представлений.

Человек - в целом существо рациональное. А в государстве создается система стимулов, когда за один тип поведения можно получить награду — высокую зарплату, орден или почетную грамоту. А за другой - увольнение и тюрьму. Люди живут в этой системе. Они не хотят получать удары розгами, их привлекает повышение по службе и хорошая зарплата. Невозможно в массовом порядке заставить делать то, за что наказывает государственная машина, и не делать того, за что она поощряет.

— Ваши студенты поступали в высшие учебные заведения через ЕГЭ. Единый госэкзамен по-прежнему вызывает много дискуссий. Специалисты в сфере образования говорят, что ЕГЭ приучает людей мыслить примитивно, ограниченно. Главное - расставить галочки в нужных клеточках.

— Дело не в ЕГЭ. Если бы советская, а потом и российская школы учили логическому, критическому мышлению, тому, как искать информацию, - в этом случае можно было говорить о том, что единый госэкзамен — это катастрофа. Дескать, раньше учили мыслить, а теперь только галочки расставлять. Но школа не занималась этим. До введения ЕГЭ зубрежки и начетничества было не меньше.

Зато позитивная роль ЕГЭ очевидна. Экзамен повышает социальную и географическую мобильность. Талантливому школьнику из Пятигорска, Хабаровска или Когалыма теперь легче поступить в сильный вуз Москвы или Петербурга. К тому же с коррупцией в ЕГЭ тоже стало полегче. Сейчас в Сеть уже массово не сливаются задания.

Более негативную роль в этом плане играет все тот же телевизор и качество преподавателей и преподавания в региональных вузах. На летней школе-2015 один из студентов рассказал, что его преподаватель в вузе называет одного российского писателя врагом России потому, что в известном американском издании опубликована позитивная рецензия на его книгу. Задавая этот вопрос, студент хотел поинтересоваться, прав ли его преподаватель. Вот что с этим делать? Положительная статья в американском журнале — и ты уже враг России. И об этом говорит студентам учитель литературы.

— Какие вызовы стоят перед поколением 20-летних? На их пути пока не было больших испытаний и катастроф...

— Я боюсь, они могут повторить тот путь, который проделали люди, родившиеся в 1950-60-е годы, оказавшиеся "ненужными" в первой половине 1990-х. Что из себя представляли тридцатилетние-сорокалетние перед тем, как страна начала движение от социализма к рыночной экономике?

У них были определенные навыки, социальные связи. Кто-то был комсомольским лидером, кто-то работал в академическом институте, кто-то на заводе. И вот в начале 90-х весь этот накопленный социальный капитал обнулился, девальвировался. Они стали никому не нужны. Научные работники стали «челноками», которые в клетчатых баулах из Турции и Китая на рынки начали возить ширпотреб. Зарплаты высококвалифицированных рабочих крупных промышленных заводов системы ВПК оказались урезанными в несколько раз. Люди, которые что-то представляли из себя в советское время, оказались внизу социальной пирамиды. Им крайне тяжело дались рыночные реформы. Это большая социальная драма.

Честно говоря, что-то похожее может произойти и с нашими студентами, теми, кому сейчас 20-25 лет. Это произойдет в случае, если нынешняя политическая система окажется достаточно устойчивой к внутренним и внешним шокам. Если режим правления, который у нас сложился в 2000-2010-е годы, сохранится еще лет 10-15 (а именно этот вариант кажется мне наиболее вероятным). Тогда нынешняя молодежь столкнется с резкими переменами примерно в 2030-2035 годы, то есть примерно в 40-летнем возрасте. Большой вопрос, как они смогут с этим справиться.

Ведь всю свою сознательную жизнь — школу, университет, первые трудовые годы - им предстоит прожить в системе, где лояльность начальнику, политическому лидеру ценится гораздо дороже, чем знания, а инициатива - намного меньше исполнительности. А представьте, что после всего этого произойдет очередной социально-экономический взрыв. Сегодняшние двадцатилетние могут оказаться еще одним потерянным поколением.

— Следовательно, если ты грамотный молодой специалист, то тебе надо уезжать из России? Ваши студенты уже готовы покинуть страну?

— Однозначно нет. Решение покинуть родину — это очень сложный вариант, он для единиц, а не для сотен или тысяч. Когда ты меняешь место жительства, нужно вписываться в совершенно другую культурную, языковую, социальную среду. Это тоже сценарий «обнуления» всех своих социальных связей, своего социального капитала. Этот вариант сопряжен с гигантскими издержками, он страшно сложный и едва ли подходит значительной доле молодежи.

Беседовал Александр Калинин