«Путешествия — это модель жизни»

Поэт, писатель и путешественник Татьяна Козлицкая проехала автостопом от Северной столицы до Киева и на мотоцикле пересекла половину Европы. Написала сборник сказок-притч и создала психоделический проект.

О том, почему почти любое произведение — это путешествие, как ездить за границу при нынешних курсах валют и так ли нова медиапоэзия, она рассказала «Росбалту» в рамках проекта «Петербургский авангард».

— Что такое современная поэзия и для кого она? Есть мнение, что нынешние поэты пишут стихи друг для друга, их творчество не покидает узкий круг. Так ли это?

— Еще совсем недавно так и было. На поэтические вечера приходили только поэты. Но сейчас, мне кажется, все меняется. Количество поэтов растет. В поэтических группах в Сети все больше подписчиков. На улицах и в парках все чаще читают стихи. Поэзия становится все более модной, и это не может не радовать. Конечно, большой вопрос, насколько все это можно считать искусством. Или это просто хороший пиар, но такая сейчас эпоха.

— Как вы относитесь к медиапоэзии — за ней будущее?

— В медиапоэзии нет ничего нового. Синтезом разных видов искусств занимались еще футуристы и дадаисты в начале XX века. Именно тогда появились такие направления, как визуальная поэзия и звукопись. После «Поэмы конца» Василя Гнедова вообще трудно изобрести что-то новое. Все новое — лишь соединение того, что уже есть, меняется форма, но не суть. Медиапоэзия сродни спектаклю или перформансу. Такие формы будут существовать, дополняться и изменяться со временем, прекрасно уживаясь с уже знакомыми и привычными видами поэзии. Я тоже создаю подобные вещи на сцене. Например, на презентации моей книги «Перепутки для взрослых, или Почему Сидоров Петя кто?» в Петербурге мы с музыкантами — пианисткой Юлей Апрельской и электронщиком Димой Ларионовым — вместе с театром пластики представили спектакль-перформанс «Метаморфозность земли». С помощью текста, танца, звуковых и шумовых эффектов погрузили зрителей в атмосферу космоса. Этот перформанс — часть моего проекта «Театр экспериментальной звукописи», где в тексте я использую различные фонетические и звуковые приемы для создания образов. На сцене же игра звуков и голоса сочетается с музыкальными инструментами, элементами нойза и языком тела. В результате получается психоделическое шоу.

— На своей странице в соцсети вы как-то процитировали Есенина, заметив, что в целом не особенно любите его творчество. С чем это связано? Какие поэты наиболее близки вам?

— Не могу объяснить, почему не люблю Есенина. Головой понимаю — стихи хорошие, но не чувствую ничего, хоть убей. Мне близка поэзия Бродского, Хлебникова, Пастернака, Кортасара. Стихи аргентинского поэта часто исполняю на своих концертах, в том числе на испанском языке. Очень люблю творчество Набокова, Достоевского, Хармса, Ерофеева и Пелевина.

— В ваших стихах фигурируют образы природы в метафорической обработке. Насколько они актуальны сегодня, когда большинство людей живет в городе?

— Чем больше людей живут в городах, тем актуальнее природа и образы с ней связанные. Чем более виртуальной и технозависимой становится реальность в мегаполисах, тем острее тоска по естественному миру.

— Какой образ жизни для вас предпочтительнее — жизнь в городе со стабильным доходом, позволяющим часто путешествовать, или свой домик в районном центре, поближе к природе, но без особых карьерных и финансовых перспектив?

— В различные периоды мне нравится разный образ жизни. Город привлекает суетой и событиями, природа — покоем и уединением. Хотя, если честно, во время путешествий природа меня впечатляет гораздо сильнее. Чего стоят снежные вершины Гималаев, когда видишь, как далеко внизу рождаются облака… А живописные Пиренеи, покрытые зеленью, черное августовское небо Байкала, необитаемые острова Таиланда в форме зубов дракона с бирюзовой водой!

— Ваши поездки можно назвать дауншифтингом? Как вообще относитесь к моде на такой образ жизни?

— Думаю, мои путешествия нельзя назвать дауншифтингом. Но у меня много друзей и знакомых среди дауншифтеров, видела таких людей во время поездок — в Индии, Таиланде, на Черном море в России. Мои близкие друзья сейчас который год живут в экопоселении в Абхазии, возделывают землю, ухаживают за садом. Мотивы и цели дауншифтинга могут быть разными. Нередко дауншифтерами становятся, когда не удалось добиться каких-то результатов в обычной жизни, нет сил или желания что-то менять, бороться с системой. Проще уехать в Индию и жить аскетом на подаяния или работать фрилансером. Или просто сдавать бабушкину квартиру в Москве. Одним нужно время, чтобы отдохнуть от цивилизации, прийти в себя, разобраться в жизни. А кто-то просто не хочет ничего делать, ему проще лежать под пальмами и жить в кайф. Есть и те, кто осознанно выбирают этот путь, считая, что такая жизнь — единственно правильное существование.

— Скажите, как вам удается путешествовать при таких курсах валют?

— Нужно просто уметь грамотно распределять деньги и экономить. Например, можно экономить на перелетах, покупать билеты не в разгар сезона и не на праздники, а выискивать самые дешевые по распродажам. Существуют компании-лоукостеры, продающие билеты по низким ценам. Еще одна немалая статья расходов — жилье. Можно путешествовать с палаткой, останавливаясь в кемпингах, почти везде можно найти дешевые хостелы. Также во всех странах мира есть люди, готовые принять путешественников в своем доме бесплатно. Это далеко не всегда комфортно. В Барселоне, например, нам пришлось мыться водой из фонтана, потому что водопровод в доме не работал. К тому же люди могут попадаться совершенно разные — и хорошие, и не очень. Это подходит для тех, кто готов к экстриму и открыт к общению. Что касается экскурсий, во многих городах есть местные жители, которые работают гидами и могут рассказать о нем много интересного. Еще момент, на котором можно сэкономить, — еда. Стоит покупать готовую еду в супермаркете, готовить самим (в Индии мы закупались продуктами на рынке и готовили на газовой горелке) или питаться в недорогих кафешках для местных. Как в Европе, так и в Азии в магазинах часто можно наткнуться на акции.

— Как все это — лоукостеры, хостелы и экстрим — превращается в творчество?

— В путешествиях я получаю заряд энергии, наполняюсь эмоциями, впечатлениями, которые потом выливаются в творчество. Люди, которых встречаю в пути, нередко становятся героями моих историй. Детали, которые врезались в память, могут стать образами в стихах или рассказах. Например, на стихотворение «Ганга» меня вдохновил индийский обряд прощания с солнцем. Когда я была в священном городе Варанаси, современнике Вавилона, то стала свидетелем действа безумной красоты. Каждый вечер на берегу Ганга проходит ритуал прощания с солнцем. Пятеро красивых статных мужчин в шелковых одеяниях танцуют с огнями, окутанные дымом. Чтобы посмотреть на это религиозное представление (оно называется «пуджа»), ежедневно собираются десятки, сотни горожан и туристов. После этого каждый берет тарелку из листьев, полную цветов, в центре ее свеча. Чтобы попрощаться с солнцем, нужно зажечь свечу и опустить тарелку на воду. Представьте себе реку во тьме, по которой плывут сотни огней.

— Индия — ваша любимая страна? Где вы еще побывали?

— Я была во многих странах Европы, в нескольких странах Азии и в одной стране Африки. Самые любимые — Индия и Непал. Это совсем другой мир, ни в чем не похожий на наш, как будто из реальности попадаешь в сказку. Люди здесь живут иными ценностями, у них совершенно другие цели и желания. Здесь удивительная энергетика, ты посещаешь в храм и чувствуешь, что это по-настоящему, не просто бизнес или механическая привычка. Люди приходят туда, потому что от всего сердца верят. Они молятся и выполняют ритуалы с такой неподдельной искренностью, что это заражает. Никогда не забуду рассвет в Варанаси — лучшем городе на земле. Представьте, шесть часов утра, ты сидишь на ступенях, спускающихся к реке, пьешь масала-чай, который только что купил на пять рупий у седого старичка. Над водой стоит густой туман, из которого то появляются, то исчезают темные силуэты лодок. Из облаков прямо перед тобой постепенно встает солнце.

— В итоге вы занимаетесь саморазвитием или искусством?

— Хочется верить, что мое дело — это не только саморазвитие, но и искусство. Потому что делаю это не только и не столько для себя, сколько для других. Мне хочется, чтобы люди, которых не устраивает их жизнь, но они боятся ее менять, наконец-то решились на перемены.

— Если говорить о книгах путешественников, кого вы читаете, кем вдохновляетесь? Это Тур Хейердал и Жак-Ив Кусто или что-то более художественное?

— Почти любое произведение — это путешествие. «Игра в классики» Кортасара, «Приглашение на казнь» Набокова, «Тропик рака» Генри Миллера. Путь к себе — самое сложное путешествие, очень часто длиною в жизнь. Но, конечно, есть произведения и о реальных путешествиях, которые меня вдохновляют. Например, книги «Бродяги дхармы», «В дороге» Джека Керуака, потрясающий фильм «Дикая», снятый по книге Шерил Стрэйд «Дикая. Опасное путешествие как способ обрести себя», фильм «Тропы» по одноименной книге австралийской писательницы Робин Дэвидсон.

Путешествие для меня — это не просто перемещение из одной географической точки в другую, это особая философия, игра с судьбой. Ты не знаешь, что будет даже через час. И каждый раз, когда оказываешься в непредвиденной ситуации, когда, казалось бы, ты в тупике и не знаешь, как из этого выпутаться, — в этот момент жизнь преподносит сюрприз. И всегда так любопытно узнать: а что же будет на этот раз, какой подарок тебя ждет? Путешествие — как модель жизни, на которой очевидно прослеживаются все ее механизмы.

Продолжение интервью читайте на сайте «Петербургский авангард».

Беседовала Анастасия Семенович