Конституция против ЕСПЧ

Еще в июле прошлого года Конституционный суд окончательно разобрался с «неудобными» решениями ЕСПЧ по жалобам наших соотечественников. Отдельным постановлением судьи разрешили сами себе не исполнять волю Страсбурга. Верховенство российского Основного закона отныне должно было стать незыблемым. И вот в КС поступило первое дело, на примере которого можно будет испробовать новые правила в деле.

Сергей Анчугов и Владимир Гладков были осуждены еще в середине 90-х. За убийства и другие тяжкие преступления их сначала приговорили к смертной казни, но потом наказание было заменено 15 годами лишения свободы. Во время заключения мужчины пропустили парламентские и президентские выборы и решили пожаловаться в Страсбург на нарушение своих избирательных прав. 4 июля 2013 года ЕСПЧ постановил, что абсолютный и недифференцированный запрет на голосование людей в местах заключения противоречит принципам Конвенции о защите прав человека и основных свобод. Этот документ Россия ратифицировала в 1998 году.

Страсбургский суд указал, что в демократическом государстве всеобщее избирательное право не должно восприниматься как привилегия. «Сохранение общего электорального запрета должно быть доказано уместными и обоснованными причинами», — отметили в ЕСПЧ.

Такой "причиной" в России уже давно считается Конституция. В пункте 3 статьи 32 сказано: «не имеют права избирать и быть избранными граждане, содержащиеся в местах лишения свободы по приговору суда». Однако в Страсбурге сочли, что такая норма не освобождает Россию от конвенционных обязательств. Впрочем, ЕСПЧ не стал финансово компенсировать моральный вред Анчугову и Гладкову, сочтя факт признания нарушения прав достаточной компенсацией.

По предложению Страсбурга, российские власти должны были либо политически вмешаться в ситуацию, то есть изменить закон, либо прибегнуть к расширительному толкованию конституционный норм. В Минюсте РФ не сочли возможными удовлетворить эти предложения, поэтому обратились с запросом к главным толкователям — Конституционному суду.

«У нас есть серьезные сомнения в возможности исполнения данного постановления на территории РФ. Ни Конвенция, ни основанные на ней позиции ЕСПЧ не отменяют для российской правовой системы приоритета Конституции РФ. Реализация постановления ЕСПЧ возможна только путем принятия новой Конституции, что было бы прямым ограничением суверенитета России под влиянием решений международных органов, которым такое право не передавалось», — объяснил в суде замминистра юстиции и уполномоченный РФ при ЕСПЧ Георгий Матюшкин.

В то же время адвокаты Анчугова и Гладкова напомнили, что Конституцию уже меняли, когда необходимо было увеличить срок полномочий президента и Госдумы. Защитники указали на то, что сейчас в России около 700 тыс. заключенных не могут воспользоваться своим избирательным правом.

«Изоляция человека от общества не может уравнивать его в правах с иностранцами. Но сейчас у заключенных меньше прав, чем у приезжих», — отметил адвокат Сергей Клещев.

Член президиума Совета при президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека Илья Шаблинский настаивал на том, что изменения Конституции не потребуются, необходим лишь дифференцированный подход для различных заключенных.

«Права и свободы могут быть ограничены в той или иной мере, но любое ограничение должно быть оправдано, иметь цель. В качестве меры нравственного воздействия временное лишение может быть применено для людей, совершивших тяжкие и особо тяжкие преступления. Но в отношении других осужденных может быть применен дифференцированный подход. Европейский суд считает, что наши конституционные нормы могут быть предметом толкования. В статье 32 абсолютной ясности нет, и от Конституционного суда во многом зависит, исполнит ли Россия свои международные обязательства», — отметил правозащитник.

Шаблинский подчеркнул, что Россия — не первая страна, подвернувшаяся под руку ЕСПЧ по вопросам выборов в тюрьмах. Ранее аналогичная ситуация возникла в Великобритании, где заключенные так же подвергаются «гражданской смерти». Однако отбывавший наказание за грабеж Джон Херст в 2004 году пожаловался в ЕСПЧ. Именно тогда суд в первый раз указал стране на несоответствие Конвенции в части обеспечения избирательных прав заключенных. По мнению Страсбурга, в стране не может быть абсолютного запрета на голосование осужденных, хотя бы одна категория заключенных должна иметь право отдать голос. Например, послабления должны быть сделаны для тех, кто совершил преступления средней степени тяжести.

В Великобритании таким заявлениям не особо обрадовались. Вопрос рассматривали в Палате общин, и там пришли к выводу, что ЕСПЧ пытается вмешаться в компетенцию парламента. Примерно то же самое в суде заявил и представитель правительства РФ Михаил Барщевский.

«Я не очень уверен, что всех заключенных нужно лишать избирательного права. Но это вопрос исключительно российского законодателя. Ни одна международная институция не может предписывать РФ, какая у нее должна быть Конституция. Поэтому, с моей точки зрения, ЕСПЧ в данном случае дает толкование не Конвенции, а российской Конституции, применительно к Конвенции. Мне кажется, суд не наделен такими полномочиями», — заявил Барщевский.

Как добавил представитель президента Михаил Кротов, ЕСПЧ не только нарушил принцип субсидиарности, но дал заключение, которое «едва связано с текстом толкуемой нормы».

Дело в том, что в своих претензиях Страсбург ссылается на статью 3 из Протокола № 1. «Высокие Договаривающиеся Стороны обязуются проводить с разумной периодичностью свободные выборы путем тайного голосования в таких условиях, которые обеспечивали бы свободное волеизъявление народа при выборе органов законодательной власти», — говорится там буквально.

По мнению Минюста, данная статья закрепляет лишь общие обязательства государства по проведению свободных выборов, а ЕСПЧ решил трактовать норму предельно вольно. В то же время еще как минимум в шести странах, помимо России, заключенным голосовать не разрешают. По мнению правозащитника Шаблинского, в Страсбурге в принципе всегда придерживались такой трактовки, просто до дела Херста не возникало поводов для толкования нормы.

«Из семи стран жалобы поступали лишь из Британии и России. Из Эстонии, Венгрии и Армении жалоб не было. Поэтому я не могу сказать, что суд изменил свою позицию», — отметил Шаблинский.

Однако представитель Госдумы в КС Дмитрий Вяткин настаивал на том, что во время ратификации Конвенции Россия руководствовалась тем, что она не противоречит отечественным законам. Но в итоге оказалось, что мы купили кота в мешке.

«Это довольно произвольная трактовка. То есть все страны, которые присоединились к Конвенции, должны быть готовы принимать на себя все новые обязательства, заранее неизвестные. И эти страны не могли предположить, что данные обязательства возникнут в будущем. Завтра ЕСПЧ может решить, что правом выбора нужно наделить иностранных граждан. Если допустить такую ситуацию, она будет означать отказ от принципа суверенитета. Ничьи права не нарушены и их не надо восстанавливать в принципе. А процесс изменения Конституции в обозримом будущем запускать не то что недопустимо, но губительно», — сообщил депутат.

Представитель Совета Федерации Алексей Александров добавил, что «участие преступников в формировании органов государственной власти является весьма спорным и проблематичным».

Судьи несколько часов слушали все доводы. Однако, как несколько раз отметили выступающие, вердикт от 14 июля 2015 года в любом случае позволял КС отказаться от международных обязательств в пользу отечественных. Скорее всего, это будет первое дело в истории, когда Высокий суд воспользуется дарованной себе свободой. На очереди — дело ЮКОСа, по которому Россия очень не хочет выплачивать компании 1,86 млрд евро компенсации.

Софья Мохова