Posted 15 мая 2018,, 15:10

Published 15 мая 2018,, 15:10

Modified 31 января, 19:29

Updated 31 января, 19:29

Северное Возрождение в Северной столице

15 мая 2018, 15:10
Бог для Босха и Брейгеля — не идеальный добрый пастырь, а абстрактная сущность, которая может быть и благодатью, и кошмаром.

В лофт-проекте «Этажи» до конца мая можно посетить выставку «Босх и Брейгель. Мистические образы и тайны». Она посвящена творчеству двух величайших мастеров Северного Возрождения. Оба художника мало изучены и их наследие невелико в количественном смысле, однако сложно оспорить ценность их вклада в мировую культуру.

В России их работ нет ни в музеях, ни в частных собраниях. Поэтому «Этажи» собрали на своей площадке репродукции наиболее известных картин, а девизом экспозиции стало «Мистическому городу — мистическая выставка».

Удалось ли организаторам создать действительно мистическую атмосферу — на это у каждого посетителя своя точка зрения. Однако у Северного Возрождения и духа Петербурга явно есть нечто общее. А тематика картин Иеронима Босха и Питера Брейгеля, несмотря на то, как давно они жили, актуальна по сей день.

Не все зрители знают, что важное отличие Северного Возрождения от более известного итальянского Ренессанса состоит в том, что реалистичность портрета и пейзажа становится важнее безупречной красоты. Психологизм и эмоциональная выразительность человеческого лица — важнее классической правильности, а монументальные изображения бескрайней природы были потеснены бытовыми и жанровыми сценками.

Кроме того, важную роль в живописи этого жанра играла религия. Ключевое значение в культурном и философском мировоззрении имел пантеизм — учение, объединяющее и порой отождествляющее бога и мир. Если южные живописцы часто делали пейзаж лишь фоном для портрета, пусть и великолепным, то Северное Возрождение взглянуло на природу как глобальное обиталище бога. И во всех, и красивых, и уродливых ее уголках и проявлениях есть его черты и помыслы. Это переводит веру из разряда идеологии просветления в разряд неоднозначных сюжетов сложной палитры и всепроникающей мистики.

В современной России «духовное возрождение» приобрело абсурдные формы из-за безусловного деления на «черное» и «белое». Из-за догмы о том, что все, что делают высшие силы, — правильно и к лучшему, а все плохое в мире происходит от человеческой слабости и порочности. А вот Босх и Брейгель изображали божьи промыслы гораздо более многогранно. В их представлении мир выглядит плавильным котлом, собравшим воедино свет и тьму, чистое небо и грозовые тучи, прозрачные озера и жуткую трясину, прекрасные сады и ядовитые туманы. Бог для них не идеальный добрый пастырь, а абстрактная сущность, которая может быть и благодатью, и кошмаром.

Иероним Босх (настоящее имя Ерун Антонисон ван Акен) являлся членом Братства Богоматери (общества посвященных, поклоняющихся Богородице, а также занимавшихся благотворительностью) и служил ему как живописец. Он оформлял праздничные шествия в честь Девы Марии и обрядовые таинства, расписал створки алтаря для капеллы в Соборе Святого Иоанна.

Брейгель встраивал в свои сюжеты отсылки к Евангелию и размещал персонажей и символы из Библии на бытовых картинах современной ему повседневности. Они наверняка знали много о законе божьем в понимании их эпохи, но в то же время создавали свой изобразительный язык, более близкий народным преданиям, острому и мрачному фольклору, трактатам черной магии.

В творчестве Босха практически каждая деталь имеет особый смысл, хотя разгадать в наши дни можно лишь некоторые из них. Рай и Ад, таинства алхимии и темных обрядов, бестиарий, в котором животные и растения являются эмблемами живого и мертвого мира, атрибуты людских пороков, — все это живет в его картинах, которые простому зрителю кажутся лишь калейдоскопом безликих и безжизненных человеческих фигур, немыслимых чудовищ, агрессивных красок и полутонов.

Биография художника тоже окутана тайной. Глубокие исследования позволяют отнести к его наследию 25 картин и 8 графических рисунков, в том числе — триптихов и их фрагментов, однако подписаны его именем лишь семь работ. Безвозвратно утеряны и названия, которые давал картинам сам художник, а также даты создания, поэтому сложно судить о хронологии его творчества и этапах его развития. Искусствоведы сходятся во мнении, что искусство Босха слишком завязано на некой непостижимой логике, и поэтому не поддается толкованию с общекультурной точки зрения.

Продолжение читайте на сайте «Петербургский авангард».

Людмила Семенова