Posted 24 января 2020,, 11:43

Published 24 января 2020,, 11:43

Modified 5 февраля, 07:06

Updated 5 февраля, 07:06

«Во всеобщую методу счастья я не верю»

24 января 2020, 11:43
Внедрение техники в природу сейчас носит уже тотальный характер, вплоть до замены природы техникой, предупреждает художник Коля Садовник.

Коля Садовник — петербургский художник, который работает в жанрах метафизической живописи, экспрессионизма, наивного искусства, эклектики и психореализма. Кроме того, он является основателем музыкального коллектива, выступающего в жанре психореализма уже более десяти лет на петербургской андеграундной сцене. Дебют состоялся летом 2017 года в одном из петербургских музеев, где была выставлена философская семичастная работа «Зеленая комната» на тему времени и пространства как форм чистой чувственности, человека как поля боя мотивов. Корреспондент «Росбалта» побеседовал с Колей Садовником.

— Среди жанров, в которых вы работаете, встречаются определения «наивное искусство» и «психореализм». Какой душевный и творческий смысл в них вкладываете лично вы?

— Наивное искусство — выделю, пожалуй, из такого обширного термина народный характер, чистосердечный взгляд на предметы (физические и нефизические), отсутствие выхолощенного «разумного» восприятия действительности. Психореализм — с обязательным прилагательным «субъективный», включает в себя слияние экспрессионизма с символизмом, новый термин в плане метаохватности, многомерности, множественности средств выражения. Некоторое отличие, например, от экспрессионизма — если там присутствует реакция на внешний мир, то в психореализме атрибуты «внешнего» могут нести отчасти второстепенный характер, не отражающий внешнюю событийность, например, а просто использоваться в качестве символа для отражения событийности «внутреннего».

— Как вы считаете, связаны ли между собой искусство и проблемы человеческой психики, и в каких условиях легче творить неповторимые произведения — гармоничном уравновешенном состоянии или при неком надломе?

— Безусловно связаны. Более того, это можно и нужно рассматривать как единое целое, поскольку существование вообще я рассматриваю как бесконечный творческий акт, где доподлинно установить границы между творцом и творением невозможно. Как правило, границей считается физика и нефизика. Насчет условий — можно же в различных условиях создавать, я против «самороботизации» человека. Как правило, во всем проявляется природный уклад, характер.

— Среди ваших работ есть очень выразительные портреты, в том числе — с этническим и религиозным оттенком. Какие жизненные впечатления вдохновляют вас на их создание?

— После путешествия по индийским Гималаям, а также древнему городу Варанаси, где религиозная сторона жизни просто зашкаливает, я написал серию работ «Метафизическая Индия». Помню, очень долго находился под впечатлением. Как было там 500 лет назад, так и происходит до сих пор — такая «живая дышащая история» в действии: заклинатели с совершенными кобрами, погребальные огни на гхате Маникарника, толпы различных людей, будто части единого организма, стекающиеся к матери Ганге, каждый вечер в шесть часов пуджа, и необъяснимая таинственная ритуальная магия в воздухе, звенящая о вечности. Незабываемый опыт.

— Вы часто соединяете в своих картинах живую природу и рукотворную технику. Как вы лично понимаете и воплощаете взаимоотношения между этими сферами?

— Внедрение техники в природу сейчас носит уже тотальный характер, вплоть до замены природы техникой. В психике homo sapiens происходит бессознательный (затем осознанный) апокалипсический резонанс, поскольку мы — ветвь природы, но уже технически вытесняемся, наше вещество боится, это и отражается, например, в моем личном субъективном методе психореализма, отчасти ищущем уход в неопочвенничество как некоторый возврат к природным корням через техногенный индустриальный психосимвол во имя «спасения». Но этот страх — это одна сторона медали, нужно признать, что человек всегда искал решения о бессмертии, и возможно, в будущем, проблема оцифровки сознания, будет решена. Новый вид. Ubermensch. Сейчас я готовлю большое продолжение «Нижних садоводств», в котором явно будут прослеживаться элементы неопочвенничества, включая неолубок.

— Расскажите о создании проекта «Зеленая комната», с которого началась ваша активная выставочная деятельность.

— Работа затрагивала темы: человек как поле боя мотивов, проблематика выбора какого-либо решения. «Зеленая комната» выступает как психосимвол некоторого пространства-времени, в которое человек может проникнуть, приняв решение, сделав выбор. Было интересно поговорить о психосимволичной фиксации такого момента.

— Что для вас значит музыкальное творчество, как вы охарактеризуете направление, в котором работает ваша группа?

— Музыкой я занимаюсь с детства. Группа была задумана для переработки исключительно своего опытного сырья в метафизических вопросах, а также как некоторая самотерапия. Первые магнитозаписи, еще конца 1990-х годов, утрачены. Сейчас наше направление и интересы — это смесь русских постпсихоромансов с некоторым продолжением деятельности ОБЭРИУ. Сейчас пишем новый альбом. Выступаем редко.

— Продолжаете ли вы писать стихи, рождаются ли они в мгновенном порыве вдохновения или это вдумчивая и кропотливая работа?

— Крайне редко, поскольку в стихах я сторонник мгновенного порыва вдохновения, так как очень ценно зафиксировать некоторое чувство, в данный конкретный момент закодировать его в слово. Еще в школьном возрасте с братом писали стихи. Если говорить о вдумчивой и кропотливой работе — то это, конечно, происходит, но уже в написании текстов, которые потом входят в репертуар.

— Как вы относитесь к антиутопическим и апокалиптическим мотивам в изобразительном искусстве, часто ли сами к ним прибегаете?

— Мир есть феномен, а значит, я принимаю возможность утопии и антиутопии. Апокалипсические мотивы очень приветствую, потому как ценю их эмоциональный потенциал.

— Можете ли вы представить, каким метаморфозам подвергнется ваш стиль в отдаленной перспективе?

— Метаморфозы конечно будут. И представить можно. Но результат будет непредсказуемый.

— В связи с вашей выставкой «Нижние садоводства. Введение» в арт-пространстве mArs, состоявшейся в прошлом году, хотелось бы узнать: что вы думаете о теории, что весь мир может стать лучше, если каждый человек будет добросовестно возделывать собственный, личный сад?

— Понимаете, так или иначе каждый из нас уже возделывает свой «сад», каждую секунду. Из эталонного сада мы были изгнаны. Лучший сад — детский. Некоторые сажают и еще как сажают. С точки зрения Шопенгауэра — снимите общественные «намордники» и получим, что человек человека может убить только ради того, чтобы смазать его жиром свои сапоги. Затем вопрос о свободе воли… И природной данности характеров. Нет, во всеобщую методу счастья я не верю. Но прецеденты счастливой жизни некоторых особей есть — значит, стоит пытаться найти для себя конкретно каждому золотосерединное равновесное решение, свой метод, не теоретический, а именно практический.

Беседовала Людмила Семенова

«Росбалт» представляет проект «Новые передвижники», знакомящий петербуржцев с ключевыми событиями и именами в художественной жизни культурной столицы.