Posted 30 марта 2020,, 15:49

Published 30 марта 2020,, 15:49

Modified 1 февраля, 01:16

Updated 1 февраля, 01:16

«Мы все находимся в шаге от исчезновения»

30 марта 2020, 15:49
Небольшие и частные театры оказались в критической ситуации и рискуют не пережить вынужденный «коронавирусный» карантин.

Во время пандемии вся культурная индустрия терпит огромные убытки. Особенно трудно приходится театрам — в первую очередь частным и малым. «Росбалт» выяснил, как они пытаются пережить тотальный кризис.

Анна Павинская, директор театра «Karlsson Haus»:

«Во время пандемии мы закрывались два раза. Когда вышло постановление о запрете мероприятий с численностью более 50 человек, мы решили приостановить показ спектаклей, хоть и не попадали под данное ограничение — у нас камерные залы. Но мы сознательно приняли такое решение.

Не скрою, оно нелегко нам далось, поскольку у нас нет государственной поддержки, мы существуем как независимый некоммерческий проект, наши зарплаты и средства на развитие театра мы зарабатываем сами. Но на тот момент нам показалось правильным проявить осторожность в отношении и сотрудников, и зрителей.

Теперь мы закрыты официально, как и все театры, до 30 апреля. Для меня как руководителя крайне важно сохранить тот коллектив, который собрался за это время. Мы существуем с 2006 года, у нас сформировалась прекрасная, талантливая труппа, отличный административный и технический состав. За полтора месяца простоя — если иметь в виду период от 18 марта до 30 апреля — мы отменили 179 спектаклей на нашей площадке, гастроли в Москву, Иран, Баку. Сейчас под большим вопросом поездка в Германию.

Это очень существенно для театра, который не получает никаких дотаций на выплату заработной платы, аренды (у нас пять площадок), коммунальных платежей и прочих расходов. Независимые театры — их в городе около пятидесяти — оказались крайне уязвимы из-за ограниченности ресурсов. Мы все находимся в шаге от исчезновения.

Сейчас много говорят про поддержку малого и среднего бизнеса, но мы некоммерческая организация и к бизнесу не относимся. Соответственно, ждать помощи не приходится, хотя мы первые попали под удар.

И даже если к 30 апреля ситуация нормализуется и нам разрешат работать, то с мая по сентябрь в театрах низкий сезон. Да, мы можем распустить людей, но это те сотрудники, благодаря которым наш театр получал высшие театральные премии, в том числе „Золотой софит“ и „Золотую маску“, гран-при на престижных театральных фестивалях. Это те люди, которые день за днем работали на наше общее дело.

Частные театры — организации с уникальным микроклиматом, который создавался годами. Люди, работающие здесь, не просто коллеги. И я понимаю, что уже сейчас многие артисты просто остались без средств к существованию.

Зарплаты в наших театрах никогда не были большими, и актеры, как правило, работали еще в каких-то проектах или по контракту в гостеатрах, но сейчас и этого ничего нет. „Karlsson Haus“ объективно является одним из самых успешных негосударственных театров, но и наши ресурсы очень ограничены: по сути, сейчас мы выплачиваем зарплаты из денег, отложенных на постановки и аренду помещений. Но этого хватит на очень непродолжительное время, и когда они закончатся, я просто не понимаю, что мы все будем есть.

Сейчас мы, как и все, не можем ничего прогнозировать, но очень верим в то, что ситуация скоро наладится и нашего ресурса хватит, чтобы продержаться некоторое время. Думаю, сейчас мы должны объединиться и просить помощи у города. Надеюсь, что власть нас услышит, и меры поддержки будут не формальными, а реально действенными, ведь Петербург уникальный город — нигде больше просто нет такого количества частных театров».

Алиса Балабекян, PR-директор площадки «Скороход»:

«На самом деле, по тому, как реагируют на кризис культурные институции, можно очень многое понять вообще про их философию, политику и какие-то внутренние движения, цели. Меня огорчает, что большие театры с государственной поддержкой в первую карантинную неделю начали как безумные выкладывать одну за другой трансляции спектаклей.

И дело тут не только в том, что это сводит с ума половину интернет-пользователей. Я на это смотрю как PR-директор независимого театра, у которого нет мощностей Александринки: нам, чтобы организовать трансляцию, нужно либо нанимать подрядчиков, либо осваивать технологию самим и тратить на работу в три раза больше времени и сил.

С другой стороны, я уже вижу, как этот стресс мобилизует и нас, и наших коллег на то, чтобы создавать качественный контент.

У „Скорохода“ есть постоянные и необходимые траты: это аренда, коммунальные услуги, содержание склада, зарплата. Доход театра — это проданные билеты и клиенты, которые берут площадку в аренду. После 18 марта мы лишились обоих пунктов. В цифрах это около 300 тысяч рублей. Не бог весть что для крупного театра, но для нас — сумма значительная.

Мы намеренно взяли небольшую паузу. Во-первых, чтобы обезопасить себя от паники по поводу потери дохода и возможности играть, во-вторых, чтобы собраться несколько раз всей командой на скайп-конференцию и обсудить подробно: что нам нравится в онлайн-форматах, что предпочитают наши зрители, какие у нас сейчас цели и для чего вообще создавать контент».

Елена Чукина, руководитель литературно-драматургической части Санкт-Петербургского государтсвенного Молодежного театра на Фонтанке:

«Любая экстренная ситуация — это своего рода проверка на прочность деловых качеств коллектива, а также его готовности к переменам. В ситуации, когда театр не может принимать публику в зрительном зале, на помощь приходят видеоархивы с записями спектаклей и передач о театре, которые помогают сохранить интерес зрителей и, конечно, поддержать их морально в столь непростое время, что по сути и является одной из основных обязанностей театра как учреждения культуры.

Безусловно, видеозапись — неполное отражение самого спектакля, но в форс-мажорной обстановке она выручает. Сложившаяся обстановка доказывает, что не бывает ничего лишнего. Казалось бы, сложно и „не модно“ в современном темпе жизни успевать создавать архивы, сохранять материалы о повседневной жизни театра впрок. Но сегодня цифровые архивы показали свою необходимость. Например, наш театр очень выручают записи спектаклей, снятых с репертуара. Это „Дни Турбиных“, „Своя семья, или Замужняя невеста“, „Дорогая Елена Сергеевна“, отрывки из „Грозы“.

Пандемия и связанные с ней необходимые запреты — безусловный стресс для театра. Артисты и режиссеры вынуждены кардинально перестраивать свой график, кассы возвращают зрителям деньги за купленные билеты, администрация теряется в догадках, как скоро после снятия всех запретов зритель будет иметь финансовую возможность, чтобы прийти на спектакль.

Тем не менее театр продолжает жить, открывать новые творческие грани. Артисты охотно откликаются на предложения участвовать в чтецких проектах в аудио и видеоформатах, записывают песни и стихи собственного сочинения, создают видеоблоги. Артисты ищут новые форматы, театроведы спорят о проблемах восприятия спектакля на экране, завлиты углубленно изучают современное авторское право — жизнь театра не стоит на месте. Опыт, приобретенный этой весной, мы наверняка возьмем в будущее, и театр в „поствирусное“ время будет немного иным».

Елена Павлова, режиссер и основатель «Независимого театрального проекта»:

«Сегодня наш театральный проект в кризисе: отсутствует духовное, следовательно, отсутствует и материальное. Еще на прошлой неделе мы могли репетировать, то сейчас лишились и этой возможности. Планируем за этот месяц сделать спектакль, репетировать придется теперь дома или онлайн — и только так спастись. Были идеи показывать спектакли онлайн. Но к такому формату обратились слишком многие. Решили остаться в привычном для нас режиме.

Мы много потеряли при возврате билетов, плюс проценты от кассовых агентов, так как мероприятие не состоялось. Плюс налоги, которые мы продолжаем платить ежемесячно с нулевой прибыли. Мы в силу камерности и независимости пострадали не так сильно, как большие театры. Радует, что из-за нас не понесли никакие убытки контрагенты и зрители.

На данный момент нет точного и четкого решения. Театр не может существовать без зрителя. Думаю, что единственная возможность сейчас — честно работать над другими постановками. Сейчас у нас много тренингов, изучаем современную драматургию и скоро вас порадуем монооперой».

Артем Мельник