«Блокада Ленинграда — это непереработанная коллективная травма»

О том, как память о блокаде Ленинграда отражается на потомках тех, кто смог ее пережить, и как правильно говорить с детьми об этом периоде, в интервью обозревателю «Росбалта» психиатр и психотерапевт Института мозга человека им. Н.П. Бехтеревой РАН Наталья Медведева.

— С момента полного освобождения Ленинграда от блокады прошло уже семьдесят семь лет, непосредственных свидетелей этого страшного периода с каждым годом все меньше. Отражается ли память о блокаде на потомках тех, кто ее пережил?

— На те семьи, члены которой оказались в осажденном Ленинграде, память о блокаде, без сомнения, оказывает влияние. Пусть и обрывочно, но истории о тех годах передавались младшим поколениям. Я, например, хорошо помню рассказы моей бабушки. Это, без сомнения, отражается на некоторых моделях нашего поведения.

Например, во многих семьях сформировался подход, что в доме всегда должен быть запас еды. Нас воспитывали, что нельзя выбрасывать крошки. То, что нельзя выкидывать продукты, у многих отложилось «на подкорке». Я не раз сталкивалась с признаниями некоторых петербуржцев, что несмотря на желание вести здоровый образ жизни, им тяжело покупать нежирную пищу. В определенной степени тяга к калорийной еде — это модель поведения, передававшаяся после блокады.

— Воспоминания о блокаде действительно передавались внутри многих семей. Но в то же время после Ленинградского дела эта тема была, по сути, вычеркнута из официальной памяти на долгие годы, и ленинградцев фактически заставили молчать о пережитом. Какие это имело последствия с психологической точки зрения?

— Без сомнения, для тех, кто пережил блокаду, речь шла о самом настоящем посттравматическом расстройстве. Но нужно учитывать, что многие и не хотели говорить об этом периоде, чтобы отгородиться от тяжелых воспоминаний. Все-таки это был очень тяжелый опыт для психики, и немало людей стремились его вытеснить.

— Получается, что речь идет о непереработанной коллективной травме?

— Без сомнения, это коллективная травма, которая имела последствия. Когда проблему не проговаривают, она только загоняется внутрь, что впоследствие проявляется в виде различных психологических сложностей. К тому же, если тема замалчивается, то, соответственно, у людей существует и меньше возможностей найти поддержку друг у друга.

Хотя нужно, конечно, учитывать, что поколение, пережившее блокаду, не знало о влиянии психологических расстройств, и отношение к этому вопросу было другое.

— В сохранении памяти о блокаде большую роль играет семья. Как правильно говорить с детьми об этом периоде?

— Здесь каждый возраст требует своего осмысления. В любом случае с детьми нужно говорить на доступном им языке, чтобы они понимали, о чем идет речь. С теми, кто еще маленький, говорить следует так, чтобы не создать каких-либо травматических переживаний. Им о блокаде стоит рассказывать в общих чертах, избегая упоминаний о всех тех ужасах, с которыми пришлось столкнуться ленинградцам. И важно убедиться, что ребенок все понял из вашего рассказа. Если появились вопросы — на них необходимо ответить в том объеме, который соответствует возрасту, а не просто отделаться общими фразами и дать посмотреть какой-то фильм.

— А с какого возраста можно начинать серьезный разговор о блокаде? Например, в музей Холокоста в Иерусалиме пускают только с четырнадцати лет…

— С одной стороны, это подходящий возраст. Но не нужно забывать, что вопрос, что такое смерть, возникает у детей гораздо раньше. Просто для ребенка в восемь лет это понятие не несет того значения, которое оно имеет для взрослых. К тому же мы не живем в информационном вакууме. Поэтому тут важно не потерять контроль над той информацией, которую ребенок получает, и над тем, как он ее перерабатывает.

Поэтому ребенка необходимо слушать. Он сам, на самом деле, задает тот минимум и тот максимум, который готов воспринять. Зачастую он будет задавать только те вопросы, на которые готов получить ответы.

Хотелось бы отметить и ту важную роль, которую может сыграть здесь воссоздание музея обороны и блокады Ленинграда. Поход в него — повод поднять какие-то семейные истории и вновь вернутся к этой теме.

Беседовала Татьяна Хрулева