Можно ли будет ездить в ЕС на машинах с российскими номерами?

Европарламент в принятой вчера резолюции призвал страны ЕС не конфисковывать личные вещи и транспортные средства россиян, так как «это дискредитирует цель и инструмент санкций».

Однако не спешите радоваться — никаких послаблений на самом деле ждать не приходится. Во-первых, окончательное решение будут принимать главы стран ЕС по рекомендации Еврокомиссии, а она пока ничего пересматривать не собирается. Во-вторых, в той же резолюции Европарламента содержится призыв ввести в отношении России еще больше санкций в так называемом двенадцатом пакете, поэтому для привлечения большего числа голосов авторы инициативы пошли на некие уступки.

Дело в том, что некоторые депутаты Европарламента настроены к санкциям против России скептически. У них разные причины и мотивы — есть представители правых европейских партий, есть русскоязычный немец Сергей Лагодинский и его сторонники, которые выступают именно против масштабного санкционного давления на простых россиян. Поэтому любая резолюция Европарламента — плод компромисса. Тем более что исполнять ее вовсе необязательно.

Сейчас обсуждается уже 12-й пакет санкций, при этом 11-й появился аж в июне. Такой большой перерыв означает, что либо все возможные санкции уже введены (а остальные предложения типа ограничений в атомной отрасли, против которых выступает Венгрия, вряд ли будут согласованы), либо нанесут больше ущерба самой Европе, чем России, как в случае с ограничениями в отношении алмазов.

Однако предпринимаемые европейскими политиками антироссийские меры не оправдали ожидания их избирателей. Поэтому потребовались громкие и эффектные, но довольно бессмысленные запреты в отношении обычных россиян. Ведь конфискацию машин дополняли предложения отнимать еще и шампунь с пеной для бритья — потому что они тоже под санкциями. Как шутили в соцсетях, если не смогли искупать коней в шампанском (то есть остановить Кремль), то давайте хотя бы обольем кота пивом (то есть осложним обычным россиянам передвижения по Европе).

Бюрократия вообще во всех странах разговаривает с гражданами примерно на одном языке, поэтому нам с вами подобное тоже привычно. Например, когда губернаторы вместо того, чтобы ремонтировать исторические центры городов, просто снимают там вывески на иностранных языках.

В авангарде «машинных санкций» вполне ожидаемо были страны Балтии и Финляндия, которые и принимали на себя основной поток россиян на автомобилях. Теперь поездки на выходные из Санкт-Петербурга в Хельсинки стали историей, равно как и мелкая торговля с Эстонией. Однако первой вопрос с машинами подняла Германия, ранее старавшаяся поддерживать отношения с Россией. Но тут причина скорее в том, что власти ожидали волну миграции после объявления мобилизации. Для немцев эта проблема довольно серьезная, в том числе на фоне большого количества приехавших украинцев. Плюс взаимная высылка дипломатов привела к тому, что де-факто оказалась замороженной выдача виз.

Таким образом, сейчас въехать в Европу из России на машине с российскими номерами не получится. Если автомобиль уже в ЕС, то в некоторые страны попасть еще можно — например, в Грецию. Кроме того, в тех же странах Балтии уже въехавшие машины надо либо перерегистрировать, либо продать, либо вывезти во избежание конфискации. И это, как правило, касается не тех, кто приехал временно, а тех, кто находится там постоянно с ВНЖ.

Кстати, даже если Еврокомиссия примет во внимание позицию ряда депутатов и даст иные разъяснения по применению санкций, то со времен пандемии в ЕС остались правила, позволяющие странам Шенгена самим регулировать порядок пересечения границы. Например, сейчас соседние со Словакией государства ставят посты для того, чтобы не пускать оттуда мигрантов из стран Африки. Поэтому можно не сомневаться — граничащие с Россией страны Европы установленный нынче порядок не отменят.

При этом он лишен особого смысла. Ведь россиянам сейчас крайне сложно попасть в страны ЕС даже при наличии визы. Например, в прошлые выходные Польша пыталась не пропустить следовавшего транзитом в Литву сотрудника одного из эмигрантских СМИ. С большим скандалом он буквально прорвался на рейс польской авиакомпании, добрался до Варшавы и успел на автобус до Вильнюса. Будь он простым россиянином, ему, скорее всего, вообще не удалось бы оказаться в Польше. Такие же правила, кстати, действуют и в странах Балтии. Поэтому ограничения с автомобилями просто избыточны. Они продолжают действовать исключительно в целях убеждения европейского населения в эффективности проводимой в отношении России политики.

Конечно, по части россиян подобные действия наносят ощутимый удар. Например, по тем, у кого в Европе живут родственники. Или тем, у кого там был бизнес, хотя сейчас он и невозможен. Наконец, по любящей путешествия молодежи. И главный парадокс в том, что именно эти люди зачастую были настроены прозападно и критически относились к позиции Кремля, — но их наказали сильнее всех. Вряд ли российские власти против этого будут возражать.

Еще одной пострадавшей категорией оказываются эмигранты, в том числе политические. По сути, происходит разделение семей. Но тут опять же мнения европейской элиты расходятся. Премьер Эстонии Кая Каллас, чей муж и после 24 февраля прошлого года строил бизнес с Россией, накануне заявила, что в реальности за Путина все россияне, а оппозиционеры в эмиграции слабы и вообще от них нет толка. Однако в Европе есть и другая позиция, согласно которой оппозиционно настроенным россиянам все-таки стоит давать убежище. Поэтому мы снова видим некий компромисс: убежище предоставляют, но это связано с серьезными трудностями и обременениями.

В такой ситуации дискуссии в Европарламенте насчет ограничений в отношении простых россиян, по сути, теряют смысл. И в ближайшее время из Питера в Хельсинки что на машине, что на поезде пытаться прорваться будут единицы.

Кирилл Шулика