Константин Сонин. Цена футбола

Экономисту трудно привлечь внимание публики позитивной информацией. Публику надо либо по-настоящему пугать, либо развлекать, пугая. Если в центральной прессе появляется материал, озаглавленный «Экономисты оценили последствия чемпионата мира для экономики», можно быть уверенным — оценка негативная. Как говорят журналисты, «мы не сообщаем о тех рейсах, которые сели по расписанию». Это-то правильно, но чемпионаты мира по футболу проводятся не для того и не потому, что приносят прибыль. Футбол, для зрителя, это развлечение и, покупая себе развлечение, страна платит.

Конечно, чем больше денег приносит чемпионат, тем лучше. Олимпийские игры-1984 показали, что такие мероприятия могут быть прибыльными; с тех пор была проведена масса крупных мероприятий, которые окупились и принесли прибыль. И тем не менее — их проводят не для прибыли. Если бы место проведения чемпионатов мира по футболу и олимпийских игр выбиралось бы для максимизации прибыли, они все бы проводились в США (единственной в мире большой стране с богатым населением) и, еще, может в Германии…

У крупных соревнований может быть «цивилизационный аспект». Олимпиада 1988 года в Сеуле стала маркером — стремительно развивающаяся в экономическом отношении страна стала точкой на карте развитого мира. Олимпиада 1992 года в Барселоне, проведенная через семнадцать лет после падения военной диктатуры, вернула волшебный город на туристическую карту мира и стала переломным моментом в развитии. Конечно, месячный эпизод — не гарантия успеха, но это окно возможностей и я не уверен, что, скажем, у Саранска таких возможностей было в последние десятилетия слишком много.

Да, я считаю, что на Олимпиаду в Сочи было потрачено слишком много денег — ее можно было провести скромнее, но это совершенно не значит, что все затраты были напрасными. Это было хорошее дело, которое было сделано намного дороже, чем нужно и чем могло бы быть. Про медали я не говорю — это слишком глупая и трагическая история (про которую я ничего не знаю, но спросите у руководителя российского вуза, к чему может привести комбинация жестких количественных показателей, сильных административных стимулов и больших денег…). Но! По отношению к футболу этого можно не опасаться — по разным причинам чуть ли не впервые на моей памяти наша сборная подходит к турниру без завышенных ожиданий относительно ее перспектив. (Нет, не впервые — ожидания в 1986 были умеренными. А это оказалось — опять же, на моей памяти, самое впечатляющее выступление нашей сборной.)

У чемпионата мира в России «цивилизационный аспект» уже велик. Новые стадионы и современная организация матчей задаст стандарт поведения и отношения к зрителям на десятилетия вперед. (Между прочим, Олимпиада-80 в Москве задала когда-то такие стандарты.) Мелочь, что футбольные команды выводят равное количество мальчиков-футболистов и девочек-футболистов. Мелочь, что уважение и толерантность — заявленные и соблюдаемые лозунги современного футбола. Мелочь, что в города по всей России приедут болельщики — не профессора политологии или любители фольклора, а самые разные люди, которых объединяет любовь к футболу. Эти мелочи, однако, действуют все в правильном направлении. И стоят заплаченных за них денег.

Константин Сонин, экономист