Светлана Клейнер. Идеальная трагедия с катарсисом

Моя главная эмоция по поводу Нотр-Дама — «вау, надо же, как бывает», поэтому меня никак не обижают люди, которые сейчас стоят в белых плащах на табуреточках и рассказывают, что «а вот за проблему Икс вы все так не переживаете, как за какой-то собор!». Есть несколько подвидов таких постов: «вам мертвые здания дороже живых людей», «вам белая культура важнее не-белой», «а вот когда горел Игрек, так не было» и т. д. и т. п. Меня они, повторюсь, не обижают, но вызывают, скажем так, недоумение.

Вообще пожар в Нотр-Даме — это идеальная трагедия с катарсисом. Всемирно признанное культурное достояние (и нет ничего удивительного в том, что европейское культурное достояние Западу ближе, чем не-европейское), красиво и долго горит, сообщения с фронта поступают все более скорбные, прямой эфир, человеческих жертв нет (хотя есть пострадавшие) — а в итоге оказывается, что не так все и страшно.

Очевидно, что ни проблема семейного насилия, ни арест очередного активиста, ни уничтожение старого здания в Москве, ни дискурс о засилии белой культуры не в состоянии конкурировать с таким коктейлем. Пожар в Нотр-Даме — мощный удар сразу со всех направлений, он не мог не вызвать сильной реакции.

И ничего плохого в этом нет. Вы же не говорите приятелю: «нет, ну плохо, конечно, что у твоей тети нашли рак, но вообще-то во всем мире куча людей живет за чертой бедности, что-то ты о них в фейсбук ничего не пишешь, а стоило бы!». Может, он в обычных обстоятельствах о них вполне себе думает и даже пишет. А может, конечно, и не думает или не пишет. но вот ровно сейчас у него горе — и ровно сейчас ему говорят, что у кого-то еще какое-то другое горе, а он (подставьте нужное определение из постов и комментариев), вместо того, чтобы горевать, лучше бы… лучше бы что? осознал и устыдился? перестал чувствовать то, что чувствует?

Каждый раз не понимаю. Как объяснить, что сильные эмоции по поводу чего-то мощного и внезапного никак не противоречат участию в решении сложных хронических проблем и сопереживанию тем, кто от этих проблем страдает? Боюсь, что никак.

Светлана Клейнер, лингвист