Алексей Рощин. Попивая баварское

Поразительна устойчивость советских мемов. Вот наблюдаю, как в спорах про ВОВ разные люди, душой переживающие за светлый образ товарища Сталина и непобедимой Красной армии, по-прежнему, как ни в чем ни бывало, клеймят своих оппонентов древним, еще годов так 80-х, «аргументом», полным невыразимого сарказма: «Конечно! Вы-то думаете, что надо было сразу сдаться фашистам — и сейчас бы мы тут пили баварское!». Некоторые (самые язвительные) еще добавляют: «Пили бы баварское — да по Явропе бы поганой катались!» Мем понятный — это такой советский аналог библейского «продать право первородства за чечевичную похлебку» или (что ближе) «продать Мальчиша-Кибальчиша за бочку варенья и корзину печенья».

При этом они как-то упускают из виду, что грозная подколка, хорошо воспринимавшаяся в советские времена тотального дефицита и всеобщей тоски по «заграничному» — уже довольно давно звучит неубедительно и как-то глуповато, а для младого поколения — даже как-то непонятно. Что значит «пили бы баварское»? А разве сейчас мы его не пьем?

Вроде пьем — причем не сдаваясь немцам и обходясь без пересмотра итогов Второй Мировой войны. Старый советский мем внезапно показывает свою изнанку — мы видим, что «пить баварское» мешала вовсе не Победа в ВОВ, а, собственно, родная советская власть. Ее не стало — и баварское появилось.

Едва ли любители старого мема добиваются от слушателей такого понимания.

Алексей Рощин, политолог