Михаил Макогон. Погромы всегда поощрялись государством

Магистральная мысль атаки на свободу слова — воспоминания о практиках этнических погромов, чисток, проще говоря — о нацизме во всех его формах и проявлениях.

Мы же должны контролировать распространение идей, потенциально влекущих рецидив Аушвица, говорят авторы любых антиэкстремистских законодательных норм.

Не должны.

Посмотрев на реальную практику погромов, геноцидов, чисток по любым признакам, мы поймем очень простую вещь: ничего из этого не случилось потому что появился яркий оратор с оригинальной идеей. Еврейские ли это погромы в царской России, геноцид армян в Турции, резня Тутси в Руанде — все эти акции либо напрямую организовывались, либо неофициально, но вполне недвусмысленно поощрялись государством.

Эти практики могли быть институционализированы как в нацистской Германии (к власти которой Гитлер не пришел демократическим путем, но об этом в другой раз), могли вестись усилиями пропаганды и тайной полиции, как в Российской Империи, как бы то ни было, государство всегда говорило: те (носатые, богатые, черные) нам не шибко нравятся, насилие к ним если уж прямо не одобряемо, то точно не наказуемо.

И Ку-Клукс-Клан — не результат удачного брендинга, но прямой административной поддержки, чему свидетельство география деятельности — в тех штатах, где губернатор и добрая половина заксобрания не держали свой балахон под кроватью, где местные правоохранители делали свою работу, а не покрывали преступления расистов — никакого клана и в помине не было.

Проблема не в том, что панегирическое «Рождение нации» было снято и вышло в прокат, а в том, что Вудро Вильсон устроил официальный просмотр в Белом Доме, недвусмысленно заявив: вот ровно так и надо делать.

Всю первую половину XX века Европу сотрясали еврейские погромы, Гитлер еще пешком под стол ходил, а антисемитизм разжигался и использовался государствами в полный рост. После же войны и ужасов холокоста эта тема для госполитики стала табу, погромщиков задерживали, привлекали к ответственности, полиция просто делала свою работу — и буквально в пару лет традиция исчезла.

Когда «казаки» бьют нагайками протестующих в центре Москвы — вы ж, наверное, не думаете, что это издержка свободы слова и кто-то успешно продал массам идею ненависти к «хипстерам»? Вы же понимаете, что эти люди, по меньшей мере, уверены в безнаказанности своих действий, в безразличии (или содействии) полиции, а скорее — напрямую организованы органами власти.

В Штатах прекрасно себя чувствует сегодня и Ку-Клукс-Клан, и Арийские братья, черта лысого только не существует, у них есть официальные сайты, они пропагандируют свои чудовищные взгляды, эксплуатируя Первую поправку в полный рост. Но они не пойдут громить ни черных, ни евреев, ни геев — государство им не союзник, приедет полиция, всех схватит, будет суд и очень длинный срок.

Под каким бы благостным соусом государство вам ни продавало ограничения свободы слова, какими бы жуткие картинами и аккуратными усами ни грозило — следует всегда помнить, что акты насилия прекрасно описываются уголовным кодексом, безо всякого упоминания «призывов», «отрицания», «побуждения» и «иных подобных действий», у государства всегда есть весь инструментарий для их пресечения. Деструктивная идеология, систематическое насилие — может быть только государственной политикой и какой бы распрекрасно-привлекательной для масс не была, не живет вне поддержки государственной машины.

Покупая «статью для Тесака» — вы всегда получите срок учительнице из Воронежа за репост мемчика «ВКонтакте».

Михаил Макогон, публицист