Кирилл Рогов. Поддержание температуры страха

Как и «дело Голунова», «дело Петрова» замечательно наличием четких признаков, по которым можно определить их заказной характер.

1) само событие — 5-летней давности;

2) в общем, не столь значительная сумма;

3) использование статьи 193.1 (это одна из тех статей, которая дает возможность правоохранителям выступать с толкованием экономического смысла коммерческих сделок: украл у себя всю нефть, мошеннически скупил весь лес — вот это все);

4) ведущая роль в расследовании ФСБ.

При таком джентльменском наборе (опорные элементы его присутствуют и в деле Абызова, и в деле Калви) к гадалке не ходи — заказ сверху.

Как уже приходилось писать, политические репрессии в России (и похожих авторитарных странах) имеют три составляющие: ограничение гражданских прав граждан (ну, когда арестовывают на митингах, судят за высказывания в сети и проч.), преследование гражданских и политических активистов (когда сажают Навального, Волкова и проч. — тут репрессия под любым предлогом направлена против конкретных людей) и, наконец, репрессии против элит — представителей бюрократии и бизнеса.

Последние имеют целью предотвратить поддержку элитными группами оппозиции, во-первых, принуждение элит к лояльности, во-вторых, и принуждение к повиновению региональных элит, в-третьих (это в России, вероятно, самый массовый репрессивный поток).

В каждом конкретном случае появляется целое облако версий и конспирологических теорий — кто, за что и почему? Но разгадка почти не стоит труда. В политическом смысле репрессии — это репрессии. Их цель — поддержание температуры страха. Которая конвертируется в управляемость. Так что поводы и интересанты не очень важны, а вот динамика температуры — важна.

Почти столь же не имеющим смысла выглядит для меня и вопрос — знал Путин или не знал? Репрессии — это сегодня в России базовый механизм управления. Убери их — и ситуация изменится стремительно и радикально. Поэтому тот, кто настраивает температуру, тот и есть настоящий Путин. А не наоборот.

Так что остается только один существенный вопрос: о чем говорит нам динамика температуры?

Кирилл Рогов, политолог