Владислав Иноземцев. Какую цену люди готовы платить за здоровье?

Продолжающаяся эпидемия COVID-19 порождает многие вызовы — как экономические, так и социальные; ставит перед человечеством практически неразрешимые дилеммы. Одной из них, на мой взгляд, является вопрос о том, какую цену — в самом прямом смысле — люди готовы платить за жизнь и здоровье.

Повод еще раз задуматься над этой темой представился совсем недавно: в Сиэтле американцу, попавшему в больницу с короновирусной пневмонией и 62 дня боровшемуся за жизнь с применением самых совершенных мер современной медицины, был выписан счет на сумму $1,12 млн, из которого почти треть составила стоимость лекарств и медпрепаратов. Даже возраст пациента, предполагающий, что болезнь должна покрываться страховкой от Medicare, не снял проблему: для полного покрытия расходов потенциальный пациент должен доплачивать около $450 в месяц, и даже в этом случае первые $329 за каждый день столь продолжительного пребывания в госпитале он должен будет платить из своего кармана.

Вероятно, часть долга данного конкретного пациента будет списана — в Америке прозвучали голоса и о том, что всю стоимость лечения следует компенсировать за счет бюджета — но пока окончательного решения не принято, стоит задуматься над тем, как организовано современное здравоохранение.

Развилка, которая сейчас видится все более ясно, состоит в следующем. С одной стороны, разработка новых видов лечения требует все бóльших денег, а врачи в развитых странах являются одной из наиболее высокооплачиваемых категорий работников. Лучшим примером выступают США, где на НИОКР в медицине в 2018 году было потрачено более $194 млрд, а средняя зарплата дипломированного доктора достигла $26 тыс. в месяц. С другой стороны, в странах, где медицина в основном финансируется из общенациональных страховых фондов (как в России и большинстве европейских государств) многие пациенты жалуются на плохое обслуживание, низкую квалификацию врачей и недостаток современных лекарств. Между тем, на мой взгляд, нынешняя эпидемия, как ни странно, станет в большей мере испытанием для коммерческой медицины, чем для страховой.

Часто говорят, что медицина в США играет огромную роль в экономике — и отчасти это правда: в этом секторе создается 17,7% ВВП против 9,9% в странах ЕС. Однако значительная часть лекарств серьезно переоценена, немалая доля издержек идет не на оплату труда врачей, а на разрешение споров со страховщиками, да и государству приходится нести все большие расходы на медицину (за последние 20 лет затраты на Medicaid и Medicare выросли в 3,5 раза, достигнув $1,348 трлн в год). Эпидемия лишь обострит проблемы: если (а точнее — когда) вакцина будет изобретена, вряд ли ее создателям позволят использовать ее на полностью коммерческой основе — слишком велико будет неприятие обществом подобной практики (следует заметить: в Европе правительства уже начали сами финансировать подобные разработки, чтобы в случае успеха выкупить препарат по невысокой цене). Конечно, можно рассуждать, что жизнь человека оценивается сегодня в США в $14,5 млн, что вроде бы оправдывает безумные счета, но это скорее уход от признания проблемы, чем ее решение.

Иначе говоря, нынешняя пандемия, вероятнее всего, покажет, что только государство может мобилизовать силы и средства, необходимые для борьбы с проблемами подобного масштаба. Оно может сделать это авансом, как происходило в России и Европе, или расплатой по счетам, как, вероятно, это в конечном счете произойдет в США (где бюджет либо покроет шестизначные счета, либо докапитализирует страховые компании). Выступая за «коммерциализацию» здравоохранения в России, многие не до конца понимают последствия отхода от ныне принятой модели; конечно, нам необходимо и наращивать вложения в медицину, и совмещать обязательное страхование с добровольным, как и государственную медицину с частной (что, например, прекрасно сделано в Европе) — но полный переход к рыночным отношениям в данной сфере все же маловероятен и даже опасен.

На мой взгляд, пришло время понять: пандемии указывают на пределы рыночных сил в здравоохранении — и, готовясь к будущим испытаниям, правительства по всему миру должны исходить из того, что заплатить придется именно им. И лучше делать это заранее, исходя из реальных потребностей, чем post factum оплачивать счета, которые уже невозможно скорректировать.

Владислав Иноземцев, экономист