Дмитрий Травин. Как меняется Россия

Евгений Миронов и Чулпан Хаматова играют пьесу про любовь Михаила Горбачева и его жены Раисы. Этих актеров трудно заподозрить в нелояльности к путинской системе, но захотелось им почему-то сделать спектакль про человека совсем другого типа, чем Путин. Про политика, расширившего, а не сократившего пространство свободы. Про политика, которого путинский электорат ненавидит. Зачем им это?

Нижегородский губернатор Глеб Никитин написал о том, что покончившая с собой Ирина Славина была хорошим человеком и журналистом. Он сделает все возможное для того, чтобы провести расследование обстоятельств ее гибели. Губернатора никто за язык не тянул. Понятно, что в путинской России расследование действий силовых структур может скорее погубить карьеру, чем ускорить. Но губернатор почему-то решил высказаться.

Это лишь два примера странного поведения элиты, взятые из сводки свежих новостей. Но подобные примеры постоянно появляются. На фоне событий, происходящих в Минске, мы обычно не придаем им значения, считаем мелочью. Мы ждем падения режима в кратчайшие сроки, а если революция не приходит, отчаиваемся и говорим, что путинизм — это навсегда.

Но, как показывает опыт падения советской системы, ее подтачивали не массовые акции протеста (их не могло быть при всесилии КГБ), а медленная трансформация умов различных представителей элиты, начиная со «ставропольского губернатора» Горбачева и заканчивая актерами лучших театров. Эти люди обычно держали фигу в кармане, изредка доставали ее оттуда и показывали ограниченному кругу людей, но никогда не протестовали открыто, не вели себя как диссиденты. Эти люди не рисковали. Готовы были годами жить в системе, которую разлюбили. Они долго ждали своего часа, пришедшего лишь после кончины трех генеральных секретарей. Но, наконец, дождались его и начали процесс перемен.

Нравится это нам или не нравится, но позитивные перемены в России и в СССР случались именно так на протяжении столетий. Элита меняла свои взгляды, что происходило часто в связи со сменой поколений, а когда подворачивался удобный момент, меняла и положение дел. Такова реальность.

Дмитрий Травин, экономист