Илья Гращенков. Либералы под флагом Сталина

Наметилось явное противостояние: власть (в лице «Единой России») — оппозиция (в лице КПРФ). Рейтинги компартии начали расти из-за примкнувших к ней «попутчиков» из числа либералов, националистов и даже монархистов. Все они объединены противостоянием нынешней системе, которая по сути своей является либеральной (берущей начало в ельцинских реформах), но из-за внешнего и внутреннего давления стала крайне жесткой и отрастила репрессивный аппарат. Как так вышло, что «красные» — наследники 70-летней тоталитарной власти — стали сторонниками демократии, а вчерашние либералы создают почти полицейское государство?

После распада СССР в 1991-м почти два года коммунисты не признавали этого факта. Но в 1993-м согласились участвовать в первых парламентских выборах. По сути, рождение КПРФ — это признание коммунистами нового государства: РФ. Если бы этого не произошло, страна вполне могла расколоться, началась бы гражданская война. Так коммунисты встали на путь демократии и даже смогли достигнуть определенных успехов. В ГД с 1995 по 2003 год большинство принадлежало «красным». Тогда же власть постаралась воссоздать «КПСС для себя», т. е. сделать партию власти (в марксистском ее понимании «базис — надстройка»). В итоге, пройдя путь от блока «Наш Дом — Россия» до «Единства», родилась «Единая Россия», ставшая наследницей КПСС де-факто.

Если в 90-е и начале «нулевых» страна стояла на четком разграничении «назад в СССР или вперед в новую Россию», то уже к началу десятых ориентиры начали стираться. Коммунисты начали демократизироваться еще в 1996-м, когда готовящийся к победе над Ельциным товарищ Зюганов убеждал Запад, что при нем рынок и частная собственность свернуты не будут. Затем «левая» оппозиция и вовсе выступала против сильной президентской власти в пользу парламентской республики, что породило ответную реакцию Кремля в виде создания концепции «путинского большинства» и «вертикали власти» с отменой губернаторских выборов и построением управляемой политической системы (до 2020 года она существовала в виде зацементированной «большой четверки» в ГД).

2011–2012 годы с их «Болотной» и последующей реакцией на нее в виде «крымского консенсуса» окончательно развели оппозицию и власть по полюсам. При этом обе стороны опираются на т. н. «глубинный народ», чьи политические предпочтения остаются малопонятными. Они одновременно патерналистские (что логично для страны с бедным населением), традиционалистские, но в то же время не чужды и чему-то прогрессивному, протестному. Как показывает социология, чисто проевропейские или праволиберальные проекты в России плохо приживаются в силу малочисленности групп, состоящих из обеспеченных, образованных и независимых людей. Зато ситуативный союз всех недовольных на крепком базисе левых сил демонстрирует определенный успех. По данным ВЦИОМ, рейтинг КПРФ впервые вырос почти до 24% против 29% у «ЕР». В нашей реальности это почти равные показатели.

Но получается, что «попутчики» коммунистов, используя их движущую силу, вынужденно поддерживают и чуждые им идеи: сталинизм, национализацию, традиционализм. При этом либеральная в своей основе «Единая Россия», вынужденная искать такой же базис в глубинном народе, тоже использует те же символы: Невский, Грозный, православие, традиции. В результате получаем удивительную картину, когда одни «правые» борются против других, пытаясь опираться на «левые» настроения населения.

Отсюда и инверсия, когда под флагом Сталина коммунисты защищают демократию и либеральные ценности, свободу слова и право собраний, а адепты рыночного либерализма из «ЕР» строят полицейское государство и принимают ограничительные законы. При этом опыт подсказывает, что, придя к власти, коммунисты тоже быстренько свернут «власть советов», перейдя к практике партийной диктатуры. Тот же Ленин много писал о «попутчиках» и их судьбе после революции, которых легко «кинули» после достижения своих целей.

Все союзы — временные. Вопрос, удастся ли построить сбалансированные коалиции в будущем.

Илья Гращенков, политолог