Анатомия слухов: взрыв недоверия к власти

К середине января собственно политические слухи, которые родились еще в конце 2018 года, потихоньку заглохли. На первый план вышли уже новогодние события. Главным из них стала трагедия в Магнитогорске, где в многоэтажном панельном доме произошел, по предварительной версии, взрыв бытового газа. В результате произошло обрушение целого подъезда и части соседних квартир. Погибло 39 человек, выживших под завалами, среди которых был 11-месячный младенец, было совсем немного.

Все отметили тогда, что вопреки своей традиции не приезжать лично руководить ликвидацией кризисов в регионах, в Магнитогорск Владимир Путин прибыл практически сразу же, причем продемонстрировал там самое активное участие в расследовании трагедии и помощи пострадавшим.

Уже после взрыва, ориентируясь на такую реакцию властей, появилась версия, что в реальности это не трагическая случайность, а террористический акт. Довольно быстро по городу поползли слухи о спецоперации правоохранительных органов. Позднее они появились и в СМИ.

Затем появилась информация, что в городе также взорвано маршрутное такси или просто грузовая «Газель». Также пошли слухи, что работают мобильные группы спецслужб, идет задержание неких среднеазиатов. Впрочем, даже и без этих слухов все сразу же связали между собой взрывы в доме и в «Газели».

Активнее всего слухмейкерами обсуждались причины стремительного приезда в Магнитогорск Владимира Путина. Все помнят, что в Кемерово он появился только через несколько дней после трагического пожара в торговом комплексе, где, так же, как и в Магнитогорске, погибло много детей. Вообще, не в традиции российского президента быстро куда-то приезжать в таких ситуациях. И тут вдруг такая неожиданная реакция.

Возникло сразу несколько версий. Теракт присутствовал лишь в одной из них, причем не самой убедительной, поскольку неясно, почему президент вдруг решился приехать в город, где идет спецоперация, в то время как обычно служба безопасности не позволяет даже близко приближаться к нему «недосмотренным» людям.

Зато много сторонников было у той точки зрения, что такая реакция президента (и шире, Кремля в целом) была связана со стабильным снижением его рейтинга. Владимир Путин якобы решил вести себя, ориентируясь на модель западных политиков — стараясь продемонстрировать избирателям свою человечность. Такую рекомендацию он якобы получил от куратора внутренней политики в АП Сергея Кириенко, которого поддержало большинство близких к Кремлю политтехнологов. Именно они, надо заметить, первыми в социальных сетях и начали распускать слухи о том, что реакция президента на трагедию в Магнитогорске связана со стремлением вернуть симпатии потенциальных избирателей.

Ясности тогда так и не наступило. Однако в официальную версию трагедии в Магнитогорске не поверил практически никто, включая даже и людей, близких к власти. Как говорит источник, близкий к президентской администрации, это показывает реальный уровень доверия к российским спецслужбам, в том числе и со стороны самих представителей власти.

Неудивительно, что появление в СМИ сообщения о том, что запрещенная в России террористическая группировка «Исламское государство» берет на себя ответственность за взрыв в Магнитогорске, произвело большой эффект. Одни начали говорить, что это провокация самих российских властей и спецслужб, которые намерены резко закрутить гайки в 2019 году под предлогом обеспечения безопасности, как это было в 2004—2005 годах, когда после теракта в Беслане были отменены прямые выборы населением губернаторов.

Другие, напротив, заговорили о том, что спецслужбы и власти, боясь за свой рейтинг, якобы скрывали правду. Что раскрыт был целый террористический заговор, но именно взрыв в Магнитогорске предотвратить не удалось. Что касается Владимира Путина, то он, мол, приехал потому, что паника началась даже среди представителей власти, так что президент посчитал, что в этой критической ситуации необходимо его личное вмешательство, несмотря даже на гипотетическую опасность нападения со стороны террористов.

Новую волну слухов теперь никак не могут оставить заявления правоохранительных органов, например, Следственного комитета, чей представитель Светлана Петренко призывает журналистов «не доверять сообщениям террористических организаций, которые, как известно, приписывают себе все резонансные происшествия в разных странах мира». Она уверяет, что следов взрывчатки на месте взрыва не было обнаружено, так что у СК приоритетной остается версия взрыва газа.

Впрочем, если вдруг выяснится, что Владимир Путин не был в курсе оперативной информации о возможности теракта и спецслужбы допустили его прилет, несмотря на возможность такой причины взрыва, то это будет наверняка иметь и политические последствия. Борьба между различными силовыми органами в минувшем году отнюдь не закончилась, а всего лишь была отложена на будущее.

Так что в рамках «магнитогорского дела» возможны самые разнообразные атаки — и на главу СК Александра Бастрыкина, которому Путин вроде бы дал в 2018 году карт-бланш, сохранив его в должности, и на руководство ФСБ, где якобы весной 2019 года возможны кадровые перестановки и, наконец, на Виктора Золотова и Росгвардию, которая и так с конца прошлого года находится под постоянным давлением.

Иван Преображенский