Малефисента: оргия толерантности

В российских кинотеатрах состоялась премьера нового зрелищного блокбастера «Малефисента» от студии Disney. Безудержная фантазия режиссера Роберта Стромберга переносит зрителя в сказочную историю, где его ждут встречи с волшебными существами, эпические сражения и невероятные превращения.

Любители кино уже имели возможность заметить, что современное кино занялось ревизией классических сказочных сюжетов. Причем речь идет не о художественных дополнениях, вроде поющих чайников и танцующих метел в мультфильмах Диснея, а о смещении акцентов в понимании добра и зла, пересмотре мотивации персонажей и обнаружении новых моральных и эстетических смыслов.

Все помнят ставшего уже классикой «Шрека», где, вопреки сказке, не чудовище превратилось в красавца, а красавица стала чудовищем, и мы все согласились, что этот выбор наилучший.

Сюда следует добавить также двух Белоснежек, вышедших практически одновременно в прокат в 2012 году: «Белоснежка: Месть гномов» (“Mirror, Mirror” в оригинале) и «Белоснежка и охотник» (“Snow White & the Huntsman”).

В первом случае Белоснежка предлагала утратившей красоту мачехе кусочек отравленного яблока со словами: «Надо уметь вовремя признавать поражения», а потом, отравив злодейку, запевала зажигательную песню и пускалась в пляс.

Во втором случае Охотник учил Белоснежку убивать («Подпусти противника поближе и вонзи ему нож прямо в сердце»), а поцелуй принца уже не имел силы ее разбудить.

Гномы в обоих фильмах как-то естественным путем сбились в две разбойничьи шайки и начали проявлять к Белоснежке откровенный эротический интерес. И только королева-мачеха как была, так и осталась воплощением абсолютного зла.

Интересно, что в народных сказках (или хоть у Пушкина в аналогичном сюжете) история ограничивается семейным кругом – а кино испытывает пристрастие к масштабным полотнам народных бедствий, росту самосознания масс и, как следствие – победы революции и восстановления законной власти в финале.

Но главная проблема тут, конечно, не в революции, а в разрушении традиционной сказочной иерархии ценностей и смыслов. Всегда сказки настаивали на том, что человеческое главнее, чем нечеловеческое, что красота выше уродства, что добро лучше зла, что быть царем лучше, чем дураком на печи… В сказке всегда была мораль, мы все с детства заучили пушкинские строки: «Сказка – ложь, да в ней намек, Добрым молодцам урок».

И вдруг все стало становиться с ног на голову, какие-то современные потребности и тенденции пересмотреть систему ценностей, предчувствия, неясные нам самим, какие-то мысли в головах и смутные народные предпочтения неясных идеалов, которые пока никто не сумел не то что осознать – даже уловить – уже становятся предметом изображения в искусстве. Какие? О чем, во след предшественникам, поведала нам «Малефисента»?

Малефисента – персонаж диснеевского мультфильма «Спящая красавица» 1959 года, одна из самых популярных злодеек в мультипликационном кино. Возможно, проросшее нынче зернышко зла было посажено тогда – 55 лет назад. Недаром исполнительница главной роли Анжелина Джоли призналась, что в детстве очень любила Малефисенту, хотя и боялась ее. Нынешний фильм содержит множество отсылок к мультфильму, так что поклонникам старой «Спящей красавицы» будет что узнать.

Но фильм содержит отсылки и к другому шедевру массового кино. Все сказочные существа торфяных болот, летающие и светящиеся; все стремительные полеты крылатой героини между скал, особенно в IMAX и в 3D, наводят на размышления, как же изумил нас несколько лет назад трюками и спецэффектами «Аватар» - и как же быстро он начал устаревать. Да, именно «Аватар», потому что Стромберг работал на нем как художник-постановщик.

Но мы видим не только исключительные спецэффекты. Первый же бой на экране – бой людей, пришедших очистить от нечисти торфяные болота – с древообразным населением этих болот показан так, что люди – злобные существа и враги, и мы, зрители, все как один на стороне поднявшихся под руководством юной Малефисенты деревьев.

Люди в фильме вообще злы: король Стефан - предатель, королева – малоприметная особа, отец ее – злобный преследователь ни в чем не повинной Малефисенты, принц Филипп… принц Филипп даже поцеловать толком не может. Пряхи, служанки и солдаты – безликие персонажи, а добрые феи – набитые дурочки. Единственный приличный человек – принцесса Аврора, да и то потому, что выросла, окруженная заботой злой феи Малефисенты.

Но Малефисента оказывается вдруг на самом деле вовсе не злодейкой, а существом, у которого есть своя правда, к тому же – прекрасным существом (особенно когда в финальном бою она взлетает над пламенем в красном сиянии, гремя и блистая, с опаленными крыльями, и ты видишь этот рогатый и крылатый силуэт где-то у себя над головой и думаешь – Боже мой, это ж дьяволица! – но именно эта дьяволица дана нам теперь как персонификация доброго начала в природе и в жизни).

Что это? Что происходит в сказочном мире? Почему раньше нам предлагали вполне определенный смысл, четко расставленные акценты, правильное знание о человеческом и нечеловеческом - а теперь нам объясняют, что по-своему правы все, в том числе не очень расположенные к человеку жители торфяных болот. Но при этом и виноваты по–своему все, в том числе благородные короли и принцы.

Еще нам рассказывают что-то новое о природе истинной любви, и один из сюрпризов фильма – чей поцелуй пробудит принцессу Аврору.
И меньше всего эти новые акценты расставлены именно так потому, что фильм американский и транслирует какие-то особые ценности, отличные от того, чему нас учит «наше доброе кино».

Толерантность становится одной из основных современных добродетелей, признание своей особой правоты за кем угодно вменяется в обязанность. Детей в школе учат толерантности, взрослым твердят о ее спасительной необходимости.

Искусство, как ему и положено, отражает умственные и нравственные состояния эпохи, официальное требование, чтобы мы были толерантными, и нашу неуверенность в том, как именно мы должны поступить.

Татьяна Шоломова

Перейти на страницу автора