У Литвы был «день победы воли и разума»

Самым громким стало высказывание литовского политика Альгирдаса Палецкиса, который произнес в прямом эфире на радио знаменитую фразу: «Как теперь выясняется, свои стреляли в своих». При этом слова Палецкиса о неизвестных стрелках с крыш подтвердили 12 свидетелей — жители окрестных домов. Несмотря на это, литовский суд (хотя и не с первой попытки) оштрафовал Палецкиса за «клевету».

В ноябре 2011-го достоянием гласности стали показания активиста «Саюдиса», а затем основателя Демократической партии Болеславаса Билотаса. Он утверждал, что накануне январских событий местные политики обсуждали, что надо сделать, чтобы сплотить народ Литвы и обеспечить вывод Советской Армии. В итоге, якобы, сошлись во мнении, что для этого нужно «кровавое жертвоприношение». По его словам, члены совета «Саюдиса» поклялись «вечно молчать» о том, что стреляли свои.

Суды над «советскими» участниками январских событий проходили в Литве многократно. Например, в 1999 году по обвинениям в создании антигосударственных организаций и совершении прочих преступлений были осуждены шесть человек. Но самое громкое дело случилось раньше, когда в 1994 году литовское правосудие заполучило сбежавших в Белоруссию активных участников январских событий — бывших руководителей Коммунистической партии Литвы Миколаса Бурокявичюса и Юозаса Ермалавичюса. На родине их проиговорили к 12 и 8 годам лишения свободы соответственно. Тяжело больной Бурокявичус мог быть амнистирован, однако от помилования отказался, отсидев от звонка до звонка.

Впрочем, такие параллели проводит и другая сторона, напоминая о таинственных снайперах, намекая, что и в том, и другом случае, вполне возможно, «свои стреляли в своих». Кое-кто даже увидел в сходстве событий «доказательство» того, что в Киеве была устроена провокация по «вильнюсскому рецепту», с той лишь разницей, что стрелять было можно не из охотничьих ружей, — но это уже другой вопрос.

Ну, а пока суд да дело, положенные памятные мероприятия на минувших выходных прошли. Состоялось торжественное заседание сейма, возложение венков, а в Вильнюсе около 7600 человек участвовали в традиционном забеге «Дорогой жизни и смерти», посвященном трагической дате. Хотя все больше наблюдателей сходятся во мнении, что если события января 1991-го стали «цементом» национального сознания и становления литовского государства, то сегодня налицо разобщенность общества и отсутствие массового энтузиазма, который был свойственен людям в конце 80-х — начале 90-х годов прошлого века. Например, историк Альгирдас Якубченис в своих многочисленных интервью заявляет, что в Литве вряд ли возможно повторение массовых акций 1989—1991 годов. Как вряд ли возможен и новый «Балтийский путь» 1989 года, когда около миллиона жителей Литвы, Латвии и Эстонии, взявшись за руки, выстроились в «живую цепь» от Вильнюса до Таллина в память 50-летия подписания пакта Молотова-Риббентропа.

Однако и «назад в СССР» 99% граждан сегодняшней Литвы наверняка не захотят. Касается это не только литовцев. Жизнь в республике сегодня не самая простая, несмотря на членство в ЕС, однако богатый опыт общения автора этих строк с «литовскими белорусами» показывает: почти все они хвалят жизнь в Белоруссии и власть Лукашенко, но никто из них не хочет переехать на историческую родину — зато поток мигрантов в обратном направлении лишь увеличивается. Что уж говорить о представителях «титульной» нации. Литва порвала с СССР раз и навсегда — 13 января 1991 года.

Денис Лавникевич