Brexit: кто следующий на выход?

Эпопея с выходом Великобритании из состава Европейского Союза формально завершена — юридические оно оформлено. Но реально процесс только начинается. Решение всех важных проблем отложено и должно, в теории, завершиться до конца 2020 года. Но это неточно. Достаточно вспомнить, как Брюссель и Лондон спорили о параметрах выхода из ЕС предыдущие пару лет. В первую очередь, это визовые и таможенные вопросы, которые еще только предстоит решить. А есть еще возможность отделения от Великобритании Шотландии и Северной Ирландии. И это только то, что на поверхности.

Так что пока стоит оценивать только реальные последствия оформленного 1 февраля «брекзита», а они касаются, в первую очередь, континентальной Европы. Когда британцы только провели референдум, во многих европейских странах возникали группы, готовые пойти по их стопам. Одних достала «брюссельская бюрократия» с ее сверхрегуляцией, другие, как страны Центральной и Восточной Европы, боялись, что им подселят беженцев и Ближнего Востока и из Северной Африки, третьи вспомнили о слове «суверенитет». В той же Чехии, судя по соцопросам, преимущество сторонников сохранения страны в ЕС было едва ли не символическим, чуть ли не 53% «за» Евросоюз и 47% «против».

Евроскептики множились на глазах и наступали на выборах. Во Франции о необходимости «фрэкзита» говорила Марин Ле Пен, в ФРГ — «Альтернатива для Германии». Проевропейские партии на глазах слабели и теряли влияние даже в Скандинавии.

Однако два года топтания на месте британского тянитолкая, который все никак не мог договориться о выходе из Евросоюза, поубавил число оптимистов, уверенных, что для достижения полной гармонии достаточно просто сбежать из единой Европы. В режиме реального времени был виден бардак в британском правительстве и парламенте, практически полный паралич политических институтов в этой старейшей европейской демократии. И нет страны или политиков, которые хотели бы повторить это у себя. Даже евроскептики — и те отступили на позиции «нам нужен другой Евросоюз», потому что увидели, что неформальный автор Brexit Найджел Фарадж, как ни старался, все равно остался вне власти. Никаких политических бонусов ему победа его идей не принесла.

Брюссель, то есть европейская бюрократия в широком смысле, похоже, тоже сделал выводы. Но вряд ли те, которые было необходимо. Нынешнее руководство Евросоюза, похоже, считает, что британцы понесли заслуженную кару и еще, скорее всего, это не конец их страданий из-за выхода из ЕС. Даже если в будущем они и начнут жить лучше, чем внутри него. А раз так, то есть резоны слегка закрутить гайки против разных там евроскептиков и «диссидентов» типа Польши или Венгрии.

Что-то не слышно громких рассуждений о том, что сама схема организации Евросоюза требует нового обсуждения, к которому на равных были бы допущены все новые его члены. Те самые, что не могли на равных с «отцами-основателями» решать, какой быть единой Европе. Фактически речь идет о том, что Евросоюз остается крупнейшим экономическим и политическим сообществом и должен примерно тем же курсом двигаться дальше.

Если этот подход сохранится и дальше, то это будет бомба замедленного действия под Евросоюз, который только что вроде бы доказал свою устойчивость и прочность, отпустив Великобританию в свободное плавание. Дело в том, что противоречия западной и восточной частей ЕС будут теперь только нарастать.

Предпосылок к тому много. Часть из них экономические. Например, Великобритания была третьим по общей сумме донором общего европейского бюджета. А крупнейшие получатели этих денег — на востоке ЕС, и самый большой из них Польша. Теперь, очевидно, полякам придется слегка затянуть пояса — размер дотаций из Брюсселя уменьшится. Вряд ли это вселит в них радость.

А ведь есть и неэкономические поводы для конфликтов. Например, обсуждение возможных санкций против Польши и Венгрии за «недостаток либерализма». Или принятие решений Францией и Германией фактически без консультаций со странами Вышеградской четверки (Венгрия, Польша, Словакия и Чехия), а также Австрии, примыкающей к этой группе стран все плотнее, причем в роли лидера. Или декларирование разных ценностей и акценты на разных европейских традициях. Наконец, те же беженцы.

Все эти предпосылки вполне могут вырасти в новые непреодолимые противоречия, которые легко могут подтолкнуть правящий класс одной из недовольных стран к попытке еще одного бегства из Евросоюза.

Иван Преображенский