Что теперь ждет Карабах, Пашиняна и Россию в Закавказье

В ночь с 9 на 10 ноября лидеры России, Азербайджана и Армении подписали совместное заявление о прекращении боевых действий в Карабахе. Заместитель директора «Центра политических технологий» Алексей Макаркин говорит о будущем Нагорного Карабаха и региона в целом в эфире подкаста «Включите звук».

— Насколько перемирие в Карабахе на таких условиях было ожидаемо? Многие эксперты утверждали, что Азербайджан не может добиться военного преимущества в Нагорном Карабахе, и таким образом ситуация заморозится еще лет на 20-30. Произошедшее — сенсация или закономерное развитие событий?

Думаю, для этих оценок экспертов имелись достаточно серьезные основания. Но добавился фактор Эрдогана, который ведет гиперактивную внешнюю политику и позиционирует себя как покровитель всех мусульман в мире, действует против Башара Асада, действует в Ливии, помогает Палестинской автономии.

Он весьма активен в публичном пространстве. В этом году он вернул статус мечети Собору Святой Софии в Стамбуле. У него непростая ситуация внутри страны — в прошлом году он проиграл муниципальные выборы в Стамбуле, в Анкаре, в Измире. Поэтому ему нужна сильная внешняя политика, чтобы консолидировать своих сторонников. Потому Эрдоган и разморозил карабахский конфликт. Вряд ли Алиев бы сам решился на такие действия. Эрдоган помогал и моральными стимулами, и вооружением. Азербайджанская армия перевооружилась и подготовилась к войне 21 века. Армения готовилась к войне 20 века — позиционной, с артиллерией. Алиев же с подачи Эрдогана сделал ставку на беспилотники, договорился с Израилем, в регионе появились наемники из Сирии, что беспокоило Россию. Таким образом, Эрдоган стимулировал военное решение вопроса.

— Ситуация складывается таким образом, что Турция теперь главный игрок в Закавказье, а Россия должна смириться со второстепенной ролью?

— Я бы так далеко не шел. Турция — не главный игрок, да и она на это не претендует. Россия остается там большим игроком, но с дополнительными проблемами. У Турции нет трудных обязательств, наоборот, — они есть у Азербайджана, он ей обязан. У России появилось очень трудное обременение. Она выступает в роли гаранта этого тяжелого для Армении компромисса.

Но сейчас в Армении многие эмоционально разочарованы, местные СМИ писали, что вооруженные силы в Карабахе держатся и искажали действительность, но в итоге получилось иначе. Кроме того, в Армении были надежды на Россию. Она исторически связана с Россией, но эти связи всегда были очень разные. На каких-то этапах Армения добивалась российского покровительства, на каких-то им тяготились, на каких-то этапах армянские предводители были частью российской армии, а где-то боролись против царской России, а потом и против советской власти. Армения — одна из тех стран, которые в конце 80-х годов уходили от СССР, в то время как Азербайджан тогда демонстрировал просоветскую позицию.

Поэтому я бы не сказал, что Армения — однозначно пророссийская страна. Но там есть история отношений, есть симпатия, есть ОДКБ, российская военная база в Армении, и были надежды, что Россия вмешается и поможет. Но для России это было политически невозможно. Российское общество не хочет никакой войны, а хочет заниматься внутренними вопросами. Кроме того, этот конфликт не воспринимается как свой. Украинский воспринимался: там было много соотечественников, а здесь — что армяне, что азербайджанцы — чужие. У России не было обязательств перед Арменией по Карабаху — только по обороне территории Армении.

Россия также партнер Азербайджана по СНГ. Поэтому включиться в военные действия напрямую Россия не могла, и это вызвало обиду и разочарование. Россия спасала то, что можно было спасти. Сейчас, пускай и на тяжелых условиях, сохраняется НКР. Остается Степанакерт, некоторые другие города, будет пятикилометровый коридор между Арменией и Карабахом, но в то же время это все на пять лет, а дальше Азербайджан может этот договор разорвать, и Россия не сможет этому воспрепятствовать. Это тяжелые условия в той ситуации, когда азербайджанские войска уже практически прорвались к Степанакерту и заняли Шушу.

Есть и эмоции, мол, бросили и кинули. Поэтому России придется быть миротворцами в условиях, когда армяне мечтают о реванше, а азербайджанцы хотят восстановить полный контроль над Карабахом. Россия остается важным игроком в регионе, особенно с военным присутствием в Карабахе. Но это присутствие, в то же время, тяжелое обременение.

— На ваш взгляд, усилия оппозиции, которая в ночь с 9 на 10 число захватила здание парламента и требует созыва внеочередной сессии, к чему могут привести? Ведь понятно, что отменить соглашение, подписанное совсем недавно, невозможно.

— Отмена соглашения действительно невозможна. Это решение было одобрено военным командованием, президентом Нагорного Карабаха. Одобрено очень тяжело, но они понимают, что воевать уже больше невозможно. В противном случае, в течение нескольких дней был бы потерян Степанакерт, а за ним вообще все. Это первый вопрос.

Второй вопрос: кто виноват. В Армении могут решить, что виноват действующий премьер-министр. Пашинян подписал это заявление, пускай это и не обязывающий документ. Он подписал его в очень тяжелых условиях, когда многое нужно было сдать, когда торжествующий Алиев просто издевался над ним в своем выступлении и демонстрировал полное отсутствие всякого снисхождения к своему сопернику. Опять-таки, если бы политика определялась только рационально, то можно было бы прислушаться к Пашиняну и его сторонникам, ведь он у власти всего два с половиной года, а подготовка к войне шла с 90-х. И именно они готовили Армению к войне ХХ, но не ХХI века. Я думаю, Пашинян здесь вряд ли мог что-то изменить.

В конце 90-х годов, возможно, был шанс, связанный с президентом Тер-Петросяном, который предлагал компромисс. Причем на намного более выгодных условиях для Армении. Тогда с позиции победителя, с позиции силы, этот компромисс был отвергнут ветеранами карабахской войны во главе с Кочаряном и Саргсяном, которые потом последовательно стали президентами. Они придерживались патриотической позиции, которая очень нравилась их сторонникам. На самом деле, истоки того, что произошло, находятся еще где-то там.

Но там ситуация такая, что воевали и проиграли. Проиграл премьер-министр, он и отвечает. Так что требования отставки Пашиняна продолжатся, его будут вытеснять. Пашинян ослабел и будет считаться проигравшим. С точки зрения большинства, он будет нести ответственность за поражение.

Беседовал Петр Годлевский

Полностью беседу с Алексеем Макаркиным можно послушать на подкасте «Включите звук».