ПМР во время чумы

Странные танцы российской дипломатии вокруг Молдовы и Приднестровья напоминают описанную Марксом продажу веревки палачу. Попытки насильно загнать ПМР в состав унитарной унионистской Молдовы добром не кончатся - ведь гарантий нейтралитета и невхождения в состав Румынии Кишинев не дает.

Декабрьские выборы президента непризнанной Приднестровской молдавской республике (ПМР) обещают стать здесь самым горячим и конфликтным событием со дня окончания войны с Молдовой. Один из кандидатов – бессменно управляющий ПМР уже 20 лет Игорь Смирнов – подвергается сильнейшему давлению со стороны России, остающейся главным спонсором приднестровской государственности. В Москве открыто заявляют, что Смирнов засиделся и должен уступить место новой генерации политиков, имея в виду «кандидата Кремля» - лидера местной партии "Обновление" и спикера местного парламента Анатолия Каминского. Смирнов снимать свою кандидатуру отказывается, называя себя "гарантом суверенитета республики".

Атаки на Смирнова начались еще год назад с анонимных угроз в ряде федеральных российских СМИ. «Высокопоставленные источники в Кремле» сначала говорили просто о желательности сменить лицо на вершине приднестровской пирамиды. А когда стало ясно, что президент ПМР добровольно не покинет свой пост, стали угрожать членам его семьи уголовным преследованием за причастность к расхищению российской финансовой помощи республике.

13 октября этого года глава администрации президента РФ Сергей Нарышкин открыто вмешался в предвыборную кампанию в Приднестровье, выступив против выдвижения на пост президента ПМР Игоря Смирнова. В конце октября глава Роспотребнадзора заявил о наличии «вопросов» к приднестровскому коньяку «Квинт», в адрес которого до сих пор претензий не возникало. А потом было объявлено, что СКП РФ возбудил уголовное дело против зампреда Приднестровского республиканского банка Олега Бризицкого и сына президента республики Олега Смирнова, представлющего ПМР в Москве, по обвинению в хищении 160 млн рублей российской гуманитарной помощи.

Почему Кремль так настойчив в попытках убрать Игоря Смирнова? Воровство - причина более чем достаточная, но не слишком убедительная в свете российских реалий: в РФ чиновники, включая дотационный Кавказ, воруют на порядки больше, и это редко становится причиной их увольнения. Впрочем, политического мотива в Москве тоже не скрывают. Напомним, ранее партия "Единая Россия" публично выступила за "европейское решение" молдавско-приднестровского конфликта в рамках "территориальной целостности" Молдавии. Игорь Смирнов же резко против и заявляет, что причина именно в этом - обвинения в воровстве гумпмощи в Тирасполе отвергают.

Действительно, параллельно Москва демонстрирует резкое потепление в отношениях с Кишиневом. Роспотребнадзор, неожиданно невзлюбивший «Квинт», одновременно и вдруг сменил гнев на милость в отношении алкоголя молдавского: признал молдавские сертификаты качества вина и готовится снова впустить их на российский рынок без внутренних проверок. Перед этим патриарх Кирилл нанес визит в Молдову, не посетив Приднестровье, чем задел за живое православных на левом берегу Днестра. Наконец, Москва делает дипломатические шаги, которые трудно расценить иначе, чем согласие привлечь Румынию к посредничеству на переговорах между Кишиневом и Тирасполем.

Снижение напряженности всегда благо, тем более, что молдаване русским не враги и доля им после крушения СССР выпала не самая завидная. Пусть бы продавали в Россию свое неплохое вино, у которого других рынков сбыта немного, фрукты да овощи. Проблема, однако, в том, что элита правобережной Молдавии, контролирующая всю прибыль от их реализации, уже второе десятилетие ведет русофобскую политику, целями которой являются духовный, культурный и политический отрыв Молдовы от России, разъединение энергетической и транспортной систем Молдовы и СНГ с последующим подключением к системам западным, интеграция в НАТО и присоединение к Румынии, где расквартированы военные базы США и будут развернуты системы ПРО.

Вся история взаимоотношений Москвы и Кишинева со времен молдавско-приднестровской войны 1992 года состоит из череды политических заморозков и оттепелей. При этом «температура скачет» лишь в России – реальная политика Кишинева остается стабильно негативной и построена на отторжении всего российского, кроме денег. Предложение Москвы решить приднестровский конфликт путем установления федеративных отношений между Тирасполем и Кишиневом в 2005 году (меморандум Козака) провалилась. Тогдашний президент Владимир Воронин поначалу вроде бы согласился, но в последний момент под нажимом западных посредников отверг эту идею. Ни при каких обстоятельствах не готовы отказаться в Кишиневе и от унии с Румынией, абсолютно неприемлемой для элит и населения Приднестровья.

Недавний срыв трехсторонних переговоров глав МИД РФ, Украины и Молдавии в Одессе по вине Кишинева это подтверждает. Тогда в Одессе глава МИД РФ Сергей Лавров откровенно заявил: ситуация тупиковая и выхода не видно, поскольку позиции Молдовы и Приднестровья по ключевым вопросам диаметрально противоположны.

Однако почему-то именно в этих условиях администрация президента России принудительно и демонстративно загоняет Приднестровье в состав Молдовы. Подобными действиями Москва настолько встревожила население ПМР, что Каминский, чья символика на улицах республики соседствует с портретами Путина, вынужден собирать в Тирасполе специальные пресс-конференции и оправдываться: нет, он «не сдаст» суверенитет и независимость республики.

Вопрос, собственно, один: зачем Москве толкать ПМР в состав Молдовы и договариваться с Бухарестом о посредничестве, если никаких гарантий нейтралитета Молдовы и ее невхождения в состав Румынии - даже риторических - не было и нет?

Скупые, редкие и противоречивые заявления официальных лиц РФ не позволяют получить однозначного ответа на этот вопрос: разъяснять логику своего поведения руководство России, видимо, вообще не считает нужным. Экспертые оценки тоже весьма противоречивы.

Украинский политолог Юрий Романенко объясняет происходящее так: «Приднестровье, войдя в Молдову, демографически разбавит ее население. И за счет роста числа русскоязычных можно будет блокировать электоральные попытки сближения Молдовы и Румынии. Причем блокировать как на выборах, так и путем организации беспорядков», - отмечает эксперт.

Слабость этой точки зрения в том, что мнение русскоязычного населения объединенной Молдавии никто спрашивать не будет – как не спрашивают его сейчас ни в правобережной Молдове, ни в Прибалтике. А сближение с Румынией уже происходит и носит оно далеко не только «электоральный» характер. Беспорядки же, как показала история с эстонским «Бронзовым солдатом», жестоко подавляются.

Директор Центра исследований гражданского общества Виталий Кулик полагает, что действия России вообще не направлены на реинтеграцию ПМР и Молдовы. По его словам, Россия предпринимает дипломатические шаги, которые позволили бы ей возглавить переговорный процесс. «Некоторые из этих действий Тирасполь может воспринимать, как намерение интегрировать ПМР с Молдовой. Но в Москве осознают, что реинтеграции не будет как минимум в течение ближайших 10 лет», - отмечает Кулик.

«Я вижу, что Москва хочет создать площадку вне ОБСЕ – чтобы решать вопрос с Молдовой и ПМР. Речь идет о продвижении собственных интересов в Молдове и Украине: они обе находятся в зоне конфликта, здесь есть дефицит безопасности. Поэтому любые попытки реинтегрировать Молдову нужно рассматривать как политтехнологический инструмент. Есть и гуманитарная составляющего этого процесса – стремление снизить риски для населения, живущего в зоне конфликта: признание документов, проезд, гражданство, бизнес, образование. А переговоры позволяет реализовывать эти свободы для жителей региона. Вот поэтому важно продолжение переговорного процесса», - отмечает политолог.

«Если говорить о будущем ближайшем, то вероятнее всегда, что будут возобновлены переговоры в формате 5 + 2», - резюмирует эксперт.

Тем не менее, внешне политика России в Бессарабии выглядит образцом непоследовательности и рождает у наблюдателей больше вопросов, чем ответов. Одни полагают, что за этим стоит попытка легализации российских хозяев крупных приднестровских предприятий в Шенгене через Румынию и желание выторговать неприкосновенность своего бизнеса в ЕС в обмен на отказ от поддержки государственности Приднестровья. Другие считают, что Россия, не имея общих границ с ПМР и рычагов влияния на политику Киева в отношении этой непризнанной республики хочет просто как можно изящнее избавиться от этого «имперского» бремени, непосильного для тяжело больного сырьевого государства. «Кто-то в российском руководстве хочет завоевать симпатии Запада, - высказывает свою версию политолог Юрий Шевцов. - Кто и зачем, вопрос открытый».

Остается надеяться, что в Кремле понимают: результатом уничтожения приднестровской государственности будет переход всей мощной индустрии левобережья в собственность Румынии (гарантии прав собственности внутри Румынии – вещь сомнительная). Что в этом случае неизбежна тотальная дерусификация местного самоуправления, делопроизводства, образования и общественной жизни, люстрации и чистки, бегство славянского населения. Что финалом политики необеспеченных гарантиями авансов в отношении Молдовы и Румынии станет приближение границ последней к Украине - у которой в Бухаресте намерены отобрать часть Буковины и южной Бессарабии. А их утрата повлечет цепную реакцию территориальных претензий к Украине со стороны Венгрии, Польши и возможно Турции.

«После поглощения Молдовы Румыния неизбежно перенесет свои интересы на территорию Украины, - убежден Юрий Романенко. - Нужно понимать, что румынская дипломатия – одна из самых сильных в Европе».

Виктор Ядуха