А что, так можно было?

Конец в целом не самого плохого года в российской экономике и на финансовых рынках был связан с очень неприятной и неожиданной для многих участников рынка историей, которую некоторые даже назвали «черным лебедем». Для России с ее долей государства в ВВП в более чем 50% — ситуация особенно болезненна. Многие на финансовом рынке сейчас задают вопрос — насколько подорожают для госкомпаний заемные средства и выпуск публичного долга? Теперь любой кредитор или инвестор первым делом спросит: «А что, если вы к нам через несколько лет придете и скажете, что не будете платить?» Долгосрочные потери бюджета России от такого сдвига парадигмы только предстоит оценить.

Детище Анатолия Чубайса — компания «Роснано» объявила в ноябре о начале переговоров по реструктуризации долгов. До этого многие участники рынка полагали, что с обязательствами государственных структур такое в принципе невозможно, а ведь Роснано — на 100% принадлежит государству. Многие вспоминали историю с дочерними компаниями телекоммуникационного холдинга «Связьинвест» двадцатилетней давности. Несколько его «дочек» тогда были сильно закредитованы, однако тогда никакого скандала не случилось, интересы держателей облигаций и репутация российского правительства не пострадали. На текущей неделе история пошла по иному сценарию. Государственная компания «Роснано» направила трем банкам досудебные претензии о признании недействительными заключенных с ними кредитных договоров. Суммы не маленькие. По состоянию на 30 июня, «Роснано» была должна по кредитам Совкомбанку 38 млрд руб., Промсвязьбанку — 16 млрд руб., а банку «Ак Барс» — 850 млн руб.

В «Роснано» утверждают, что у компании есть основания полагать, что заключенные договоры наносят ущерб ее интересам. В компании считают, что банки планировали «извлекать дополнительную прибыль за счет заемщика без несения каких-либо рисков», поскольку в любом случае деньги будут возвращены государством, т. е. фактически в «Роснано» признали, что работать на рыночных условиях компания не может и без государственных гарантий компания не могла привлечь финансирование. Хотя косвенно компания это признала намного раньше. О намерениях «Роснано» провести IPO на Московской бирже и зарубежных фондовых площадках и стать российской красной голубой фишкой не хуже «Сбера» или «Ростелекома» было объявлено примерно десять лет назад. Однако до дела так и не дошло. На свободном рынке акции «лидера» российских высоких технологий вряд ли кто-то бы купил. Шансов повторить успех народных IPO «Сбера» и «Роснефти» у «Роснано» не было.

Рядовой и далеко не самый богатый россиянин, прочтя данную историю, в интернете в утренних новостях, абсолютно справедливо и эмоционально скажет — «А что так можно было?» и «Чем я и моя семья хуже?». Проценты по кредитам, прежде всего по ипотеке, особенно на фоне цикла повышения ключевой ставки Банка России, наносят удар по моей личной финансовой стабильности, снижают уровень потребления и качество жизни. Очень плохо сплю по ночам. Требую обнуления ставок как в США и Европе. COVID-19 обнулил ставки у них, чем, собственно говоря, я хуже?

Финансисты посмотрят на ситуацию с профессиональной точки зрения. По информации, циркулирующей в деловых кругах, переговоры о реструктуризации начались задолго до отправки претензии. Так или иначе, участники рынка теперь могут сделать вывод, что государственные гарантии работают далеко не всегда, а поведение менеджмента таких компаний может быть далеко неконструктивным. Все участники рынка равны, но некоторые однозначно, равнее. И теперь при работе с государственными компаниями появились специфические новые риски. А может быть, с государством, за исключением покупки ОФЗ, вообще лучше не связываться?

После дефолта по обязательствам СССР в 1991 году и памятного всем уже российского дефолта августа 1998 репутация России на долговом и финансовом рынке была подорвана. И у государства ушло много времени и сил на ее восстановление. Но сегодня опять получается, что государственная компания «Роснано» уважает права своих кредиторов не больше, чем в свое время «ЮКОС» и «Сибнефть» в лихие 90-е уважали права миноритариев своих дочерних обществ. Мнение участников фондового рынка нефтяным баронам было по барабану. И пессимисты сделают вывод, что за двадцать последних лет ничего к лучшему в России не изменилось. Что глобальные инвесторы, которые на фоне напряженной геополитики обходят Российскую Федерацию стороной, в принципе оказываются правы. Россия — не инвестиционный, а спекулятивный рынок, со своими специфическими рисками, независимо от размера ФНБ и роста международных резервов Банка России.

В конечном счете за компанию всегда отвечает ее собственник, а в истории с финансовым рынком еще и регуляторы. Государству однозначно стоит обратить внимание на данную историю. В противном случае репутационные потери будут очень серьезны.

Александр Разуваев