Posted 4 декабря 2020,, 07:32

Published 4 декабря 2020,, 07:32

Modified 1 февраля, 03:18

Updated 1 февраля, 03:18

«Туристам на Невском проспекте и Арбате что ни дай, они „съедят“ все»

4 декабря 2020, 07:32
Тема народных праздников раскрывает всю сложность и красоту бытия, уверен художник Игорь Шаймарданов.

Игорь Дмитриевич Шаймарданов родился в 1964 году в городе Камбарка. После окончания художественной школы в Нефтекамске он продолжил образование в художественном училище Йошкар-Олы. В 1991 году Шаймарданов защитил диплом сценографа в Санкт-Петербургской академии театрального искусства, а с 1989 он работает театральным художником. Оформил более сорока спектаклей и провел около пятидесяти персональных выставок. Член Союза художников России и Союза театральных деятелей. О своем творчестве, театральных и издательских проектах, а также о «русской» теме в искусстве, Игорь Шаймарданов рассказал в интервью о обзревателю «Росбалта».

— Вы известны не только как станковый живописец, но и как театральный художник. Хотелось бы узнать подробнее о театральной стороне вашего творчества. Были ли постановки, работа над которыми особенно запомнилась и была особенно важной для вас?

— Я получил образование в театральном институте по специальности «художник-постановщик». К моему большому сожалению, настоящей творческой биографии в театре у меня не получилось. Отчасти потому, что там я не постоянно работал, отчасти из-за того, что захватила живопись и театр отошел на второй план.

А потом появилась молодая энергичная поросль, которая, как говорится, рвет подметки на ходу. И я попросту не вписался в нынешнюю эстетику театра и выпал из потенциальной обоймы театральных художников.

Но около сорока спектаклей я все-таки оформил. Что-то было проходное, а что-то особенно запомнилось и принесло настоящую радость творчества и вполне заслуженный успех. Не отмеченный важными наградами, а именно тот, к которому приходят и режиссер, и труппа, и художник. С удовольствием вспоминаю работу над «Мертвыми душами» Гоголя и «Трамваем „Желание“» Теннеси Уильямса. Это тот случай, когда можно смело сказать, что за такую работу не стыдно. Уже одно то, что в работе посчастливилось встретиться с таким драматургическим материалом, является удачей и подарком судьбы.

— Как вы пришли к двум главным темам в вашем творчестве — Пушкинскому циклу и теме народных праздников?

— К Пушкинским циклам пришел неосознанно, даже можно сказать по долгу службы. В 1999 году — юбилейном году для А.С. Пушкина — на псковской сцене выпускали спектакль «Борис Годунов». Мне выпала честь оформлять этот спектакль. И был настолько погружен в тему, что незаметно для себя стал видеть Пушкина буквально повсюду. Даже среди разноцветья ситцевых тканей. Так родилась первая серия работ под название «Ситцевый Пушкин».

А дальше темы стали рождаться с пугающим постоянством. С пугающим, так как не хотелось быть причисленным к армии художников одной темы. Но если темы рождаются, значит кому-то это нужно. А по большому счету, кажется, что каждый художник рано или поздно придет к своему Пушкину. Найдет своего Пушкина. Во всяком случае, хотелось бы в это верить.

Ну а тема народных праздников — тема вечная. В ней как в зеркале можно показать и рассказать всю сложность и красоту бытия. Сказка ложь, да в ней намек, смех сквозь слезы, трагикомичность человеческой жизни. И потом, праздники — это тот же театр, со всеми хитросплетениями, интригами, развязкой и финалом. Автор может являться режиссером и по своему усмотрению распоряжаться судьбами героев и второстепенных персонажей.

— Глядя на ваши произведения, многие интересуются технической стороной работ. Можно ли узнать секрет вашей авторской техники? Как появились «Царапки»?

— Хотел бы и я считать, что это моя авторская техника. Но, к сожалению, это не так. Эту технологию показал мой друг, художник Анатолий Сивков. Долго уговаривал попробовать столь неожиданную методу. На удивление «царапки» очень легко и гармонично легли на мой творческий темперамент и как нельзя лучше дали мне то, что иногда так тяготит в почти неповоротливой масляной живописи. «Царапки» дают легкость техническую в хорошем смысле (не легковесность), эмоциональность впечатления от первого замысла и свежесть восприятия уже законченной работы. Нет той станковости живописного холста, ложного пафоса многосложной работы. Конечно, «царапки» несут некоторую журнальность, репортажность работы, но именно этим они и хороши. Когда хочется сказать много и про разное, и успеть это сделать, пока еще кипит воображение.

— Как вы считаете, есть ли интерес к «русской теме» у западных коллекционеров и любителей искусства?

— На этот счет нет внятного ответа. Да, могу предположить, что западные любители искусства видят в первую очередь в «русской теме» некоторую экзотику, псевдоправду о наших людях, обычаях, культуре и истории. И некоторые авторы, к большому моему огорчению, потрафляют этой линии. Выдают желаемое за действительное. Лишь бы тема нашла применение. Жутко видеть на арт-ярмарках такие произведения, где что ни штрих, что ни мазок все ложь и профанация в угоду рынка.

Если автор решил взяться за «русскую тему», то думаю, здесь имеет место одно единственное правило: правда и ничего кроме правды. А для этого нужно потрудиться. Начать хотя бы с изучения предмета, о котором собираешься говорить. Уж если и прожил, и прочувствовал, то вполне возможно, что и выйдет что-то достойное. Не сомневаюсь, что серьезным коллекционерам и любителям искусства не составит труда отличить подлинное от рекламного фантика.

А туристам на Невском проспекте и на Арбате что ведь ни дай, они все «съедят». Особенно если на картонке нарисована неимоверной ширины барышня с пунцовыми ланитами да и возле самовара. Вот это для них и есть олицетворение настоящей русской темы. Это тешит их самолюбие, их избранность и их европеистость.

— Вы создали иллюстрации для нескольких книг, в том числе для «Заповедника» Довлатова. Расскажите, пожалуйста, об уже завершившихся проектах. И есть ли книги, в издании которых вы хотели бы поучаствовать?

— К сожалению, те книги, в иллюстрировании которых я принимал участие — это почти случайные работы. Профессиональным иллюстратором себя не считаю. Конечно, авторские издания «Александру Сергеевичу хорошо» и «Азбука Пушкиногорья» получились благодаря накопившимся сериям пушкинианы и при поддержке благотворителей. А «Заповедник» Довлатова сначала появился как поклон писателю и тем местам, в которых существует главный герой в непростой период своей жизни. Это потом, через пару лет издательство «Азбука» предложила использовать мои работы в издании книги. Чему я был и рад, и удивлен несказанно. Вот уж действительно, все что ни делается, будет в итоге востребовано и получит своего зрителя.

Работа над книгами невероятно ответственное дело. Проводя параллели с кинематографом можно сказать, что от тиража книги уже не избавиться, как и от выпущенного на экраны кино. Картинку задвинул на антресоль, и никто про нее не узнает, хороша она или плоха. А книга — это уже публичная вещь. Хочешь не хочешь, но ты подставляешься как и профессионалам коллегам, так и обыкновенному, но взыскательному читателю.

— Новогодние праздники в этом году будут уже не такими как прежде. В Европе отменяются ярмарки и гуляния, то же самое коснулась и российских мегаполисов. Как вы думаете, повлияет ли такая ситуация на ваши планы?

— Мои планы из года в год одни и те же: работа в мастерской, выставки. Ярмарки и гуляния сами по себе, я сам по себе. Мои походы на народные увеселения, когда они были возможны, — это походы за моими героями, за моими сюжетами. Если в этом году будет все отменено, а к этому мы и движемся, то буду домысливать и вспоминать былое. И может, с точки зрения художника, это и хорошо, потому как в памяти остается самое важное, самое главное. И, как правило, это и есть самое интересное.

Беседовал Юрий Екимов

«Росбалт» представляет проект «Новые передвижники», знакомящий петербуржцев с ключевыми событиями и именами в художественной жизни культурной столицы.

Проект реализован на средства гранта Санкт-Петербурга.