Дмитрий Травин. Главная мудрость Средневековья

Насколько можно судить за прошедшие пять дней, главным способом оправдания войны (официально Россия не объявляла войну Украине, действия российских вооруженных сил СМИ по требованию Роскомнадзора обязаны называть «спецоперацией» — ред.) становятся ссылки на погибших детей Донбасса. Искренние ссылки. Если Путин сам, конечно, не верит в то, что Украиной управляют нацисты и наркоманы (он так для публики говорит), то люди, верящие в необходимость мести за гибель детей Донбасса, верят искренне. И это, возможно, самая большая проблема нашего общества.

Тем, для кого месть не стоит в центре мироздания, трудно понять «нормальность» реакции «мстителей». Я сам еще года три назад этого не понял бы. Но был у меня в жизни момент, когда история открылась другой стороной, и я должен был многое пересмотреть из своих старых представлений.

В моей книге «Почему Россия отстала?» самой непонятой оказалась четвертая глава, где говорится о мести, как о важнейшем эмоциональном регуляторе традиционного общества. Точнее, там говорится о роли разнообразных страстей и об их рациональном «усмирении». Но месть среди них была главной. В какой-то момент под воздействием массы собранного материала я перешел от романтического «гамлетовского» воззрения на эту проблему к реалистическому. Я понял, что месть была не благородным порывом отдельных «героев», а естественным регулятором, впитавшимся в плоть и кровь каждого человека. Нельзя не мстить. Око за око, зуб за зуб. Если не выбьешь зуб врага, завтра он сочтет тебя слабым и разворотит всю челюсть. «Слабых бьют», говорит нам Путин, и эта его фраза содержит в себе главную мудрость мрачного и, казалось бы, столь далекого от нас средневековья.

Если бы я дописывал четвертую главу сегодня, то постарался бы жестче выделить мысль о том, насколько всепоглощающей страстью человека старого мира была месть. Но теперь могу лишь добавить это печальное «послесловие», поскольку вижу, как призраки прошлого встают нынче в комментариях к моим заметкам в «Фейсбуке». Традиционное общество гораздо ближе, чем кажется. Оно живет по соседству с компьютерным миром, сохраняясь в эмоциях и вылезая на поверхность в трагические дни.

Дмитрий Травин, экономист